— Разбудила, — выдыхаю тихо.

— Самый прекрасный будильник, — улыбается, так и не открыв глаз.

— Прости, — шепчу и прикасаюсь губами между рёбрами.

— За то, что ты прекрасна? — усмехается, впиваясь пальцами в мою талию.

— Что означают эти цифры? — отвечаю вопросом на вопрос, проводя по его животу и вспомнив, что он родился намного позже.

— Год, когда родилась и умерла моя сестра, — ошарашивает так, что отлипаю от его груди и всматриваюсь в спокойное лицо.

— Как? Это получается… — запинаюсь, не находя слов.

— Да, она прожила совсем недолго, — всё ещё предельно ровным тоном.

— Прости, я не должна была, — выдавливаю из себя, пребывая в небольшом шоке.

Тут вспоминаю, что Золотарёв-старший, несмотря на возраст, является завидным холостяком. А в любой статье об их семье нет никаких упоминаний о его жене, соответственно, о матери Демьяна.

— А мама?.. — срывается с языка, и я мысленно даю себе подзатыльник.

— Умерла, когда мне исполнился год, — отвечает, и я не знаю, что меня удивляет больше — его спокойствие или печальная новость.

Сколько же потерь он пережил? Ладно сестра, его тогда ещё и в планах не было, да и мать он вряд ли помнит, но всё равно, хватит и того, что жить с этими знаниями довольно больно. Прекрасно его понимаю, сама потеряла родителей в очень юном возрасте и не помню их даже, но стоит на фотографию взглянуть, и от боли сердце сжимается. А Демьян потерял сестру, мать и любимую девушку и не сломался.

— Ева-солнце, я чувствую твоё напряжение, — усмехается, и через мгновение я оказываюсь лежащей на спине, а он нависает надо мной. — Что с глазами? — с улыбкой спрашивает, осматривая моё лицо. — Что за водопад с утра? Болит что-то? — на последнем вопросе в его голосе проскальзывает волнение, а на лбу проступает морщинка от того, что он хмурится.

«Болит», — хочется кричать. Болит душа и сердце за тебя, за то, что ты столько родных потерял.

— Ева? — торопит с ответом, схватив за руку и прижав мои пальцы к своим губам.

— Боль — это жить без тебя, — шепчу, и совершенно серьёзно.

Я больше не представляю своей жизни без него. Лучше вообще не жить, чем существовать в том мире, где его не будет рядом.

— Ты ещё не знаешь, что такое боль, — отвечает и разводит мои ноги, чтобы тут же прижаться каменным членом к моей чувствительной промежности. — Мы как-то неправильно утро начинаем, — понижает голос, наклоняясь к моим губам, попутно проводя головкой по клитору.

Через пару минут я забываю о печальном разговоре, добивая окончательно свой голос новой порцией стонов. Ночью, я думала, испытала все виды оргазма, но утром он бывает ещё вкуснее и ярче.

Совместный душ, где мы с трудом закончили водные процедуры, не в силах оторваться друг от друга, приготовление завтрака между поцелуями, вкус кофе на губах и крепкие объятия. А потом грустная реальность и вынужденное прощание.

— Багаж готов? — спрашивает Демьян, когда мы уже едем к моему дому.

— Да, — коротко отвечаю, едва сдерживая слёзы.

— Ну чего ты? — мягко интересуется и сжимает моё колено.

— Всё хорошо, — выдавливаю из себя.

— Да я вижу, — хмыкает, внимательно следя за дорогой.

Точно! Так вот почему он так аккуратно водит, имеет горький опыт.

— Солнце, это ведь ненадолго, — успокаивает меня, но разве две недели — это недолго?!

— Угу, — киваю, сама не понимая, что на меня нашло.

Так увязла в нём, что даже один день на расстоянии кажется вечностью.

— Так, ясно, — вздыхает. — Я приеду к тебе через пару дней…

— Нет! — кричу на весь салон, моментально придя в себя.

Вика не знает даже о том, что у меня парень есть, и я не понимаю, как ей об этом сказать, уж лучше потом. Сначала я её подготовлю к тому, что я уже взрослая, а потом, когда она уже переберётся ко мне, сообщу и познакомлю.