— Ева, — выдыхает, оторвавшись от моих онемевших губ. — Я не железный, — бросает и прикусывает кожу на шее, заставляя прикрыть глаза и глухо застонать. — Самоконтроль на грани, — добавляет, и до меня доходит смысл его слов.

— Отпусти его, — шепчу сипло, осознавая, что я хочу его как ничего в этой жизни.

— Ева, — протягивает с придыханием и, накрыв одну грудь, сжимает до лёгкой боли и тут же ласкает мягкими движениями. — Что ты со мной делаешь? — спрашивает и толкается между моих ног, каким-то образом задевая чувствительное местечко, вырвав из моей груди полувсхлип, полустон.

— Я… я хочу тебя, Демьян, — признаюсь и сама удивляюсь, что это вылетело из моего рта.

— Знала бы ты, как я тебя хочу, — хрипло произносит, убирая прилипшую к влажному виску прядь волос за ухо.

Наклоняется, целует, просовывая язык между губ и сплетая его с моим, посылая электрические импульсы по всему телу. Зарываюсь пальцами в его волосы, притягиваю к себе, сама прижимаюсь, желая слиться с ним воедино. Однако Демьян так резко прерывает наш поцелуй и поднимается, что я и моргнуть не успеваю.

— Пошли, — протягивает мне руку, заставляя хлопать ресницами в недоумении. — Место красивое, но неподходящее, — поясняет, словно понял всё по моему лицу.

А я понимаю, что так увлеклась, настолько возбуждена, что забыла, где мы. И правда, первый раз под звёздами был бы с ума сойти каким романтичным, но не в общественном месте. Здесь наверняка камеры есть.

— Боже, — срывается с губ. — Тут… камеры, — понижаю голос, будто это уже имеет смысл.

— Не переживай, Ева-солнце, — усмехается Демьян. — Я обо всём позаботился, — подмигивает и помогает встать, уводя к выходу.

До улицы добираемся в тишине, он тянет меня за собой в небольшой спешке, а у меня сердце гулко бьётся. Нет, возбуждение не сходит, но из эйфории я немного выплыла и теперь накатывает волнение. Что, если ему не понравится? У меня нет опыта, могу сделать что-то не так. Боюсь, но не боли, о которой все говорят, а своей неподготовленности. Ещё где-то читала, что парням не так важно, чтобы девочка была не тронута, им не нравится возня с девственницами. Предпочитают приступить к делу, а не стараться быть осторожными.

К чёрту всё! Я хочу стать его во всех смыслах, и даже если он не готов возиться, я буду терпеть и стараться не облажаться.

Как же я его полюбила, согласна на всё, лишь бы он был рядом. И снова окутывает какой-то страх. Боюсь собственных чувств, ощущений рядом с ним, эмоций, которые я испытываю. Кто-то ещё любит настолько сильно? Такое вообще возможно? Мы так мало вместе, а я на всё готова пойти ради него.

Страшно. Пугающая любовь. Мороз по коже от осознания, что ты не принадлежишь себе. Что ты уже будешь не жить без него, а существовать. Ты отдаёшь ему всё: сердце, душу, тело и, если встанет вопрос, отдашь в буквальном смысле. Это ненормально, нереально и… я не о том думаю. Вместо того, чтобы радоваться своему счастью, опять накручиваю себе всякого. Он ведь здесь, со мной, держит мою руку в своей, только что целовал так, что земля из-под ног уходила, говорил приятные вещи, открыл свою душу передо мной, не перед кем-то другим. Так какого чёрта в моей голове одни печальные мысли?

Страшно, да. Но разве не у всех так?

— Ты уедешь на новогодние? — возвращает в реальность такой родной и любимый голос.

— Да, — отвечаю, когда сажусь на переднее пассажирское.

Демьян только кивает и, закрыв дверь, обходит автомобиль и занимает водительское место.

— К сожалению, у меня тоже планы, которые не могу отменить, — говорит с искренним сожалением и заводит мотор, трогаясь с места.