– Да, наверное, но только посмотри на неё, – произносит он, и я смотрю на Меган, с раздражением вырезающую картонные звёзды. – Я не понимаю, что уже успел сделать, чтоб она так разозлилась.

– Так поговори с ней, – советую я.

– Может… Лучше ты? – Он переводит на меня жалобный взгляд. – Пожалуйста, мне только нужно знать, любит ли она меня до сих пор.

– Ты же понимаешь, что это детский сад?

– Понимаю, но прошу! Пожалуйста!

– Ладно. – Я вручаю ему шнур от микрофона и спускаюсь вниз к столу, где сидит Меган, хоть мне и не хочется это делать.

Начав разговор со всяких организационных вопросов, я окончательно убеждаюсь в её плохом настроении, и поэтому спрашиваю:

– Всё в порядке?

– Да, а что? – холодно произносит она.

– Просто хочу, чтоб ты знала… Если у тебя что-то случилось, ты всегда можешь сказать мне, – мягко говорю я.

– Я серьёзно, всё хорошо, – уже с натянутой улыбкой выдавливает она. – У меня просто нет настроения.

– Ну, что? – нетерпеливо спрашивает Энди, когда я возвращаюсь к настройке аппаратуры.

– У неё "просто нет настроения", – дословно цитирую я. – Я на твоём месте просто дала бы ей немного времени, – говорю я, и, не особо удовлетворённый советом, Энди заканчивает перестановку инструментов и уходит.

Отпустив комитет немного раньше, я встречаю участников университетской группы "The Eternity". С этими талантливыми музыкантами я познакомилась ещё на вечеринке, где они выступали. К счастью, оказалось, что большинство исполняемых композиций я хорошо знаю, поэтому сегодня я спела несколько песен, чтобы в будущем одну из них исполнить на открытии зимнего бала.

После репетиции я иду прямиком в комнату, где приступаю к домашнему заданию, которого, как всегда, крайне много. Для продуктивности я ставлю телефон на беззвучный и даже не замечаю, как провожу три часа за работой. От написания доклада по истории международного права меня отвлекает громкий стук в дверь.

– Почему ты не отвечала?! – задыхаясь, спрашивает влетевший в комнату Энди. – Я звонил тебе раз десять!

– Прости, я занималась…

– Мы расстались, – перебивает меня он.

– Что?! Когда?!

– Она сказала, – друг проходит в комнату и садится на ковёр у кровати, и я делаю то же самое, – что не хочет отношений, если я буду…  Ну… Короче, я пытался ей объяснить, что это не так, но она не слушала. Я звонил ей и писал, но она не отвечала. Не понимаю, что я сделал?

– Подожди, подожди… – перебиваю я поток бессвязных слов. –  Что именно она сказала?

– Много всего. Типа, что я… Ну, что я её не люблю и всё такое. Может, она просто пыталась найти повод, чтобы бросить меня и начать встречаться с кем-то другим. Если это так, то я… Да я убью любого, кто посмеет увести её у меня!

– Во-первых, девушка – это не вещь, которую можно просто взять и увести без её на то согласия, – строго замечаю я. – А, во-вторых, тебе стоит дать ей немного времени, чтобы она могла спокойно разобраться в себе. Ваши отношения слишком быстро набирают обороты и, думаю, она просто запуталась.

– Ты вообще представляешь, как это сложно? Я не могу себе представить жизнь без неё, – со всем драматизмом произносит Энди и, ненадолго задумавшись, подпрыгивает на ноги. – Я пойду к ней прямо сейчас и всё выясню. Она будет моей! Я её никому не отдам!

– Будет. – Хватаю его за руку, когда он уже направляется к двери. – Только не надо на неё давить своими амбициями. Ты должен научиться уважать её личное пространство. Она же тоже человек, и я уверена, что ей сейчас ничуть не лучше, чем тебе.

– Думаешь, у меня получится… Получится вернуть её?

– Тот, кто хочет, всегда найдёт способ, – говорю я самую, на мой взгляд, очевидную истину.