От этих разговоров Вали чуть не плакал мы, что ли эту штольню взрывали?

– Мы, не мы, а отвечать нам и тебе, как тэбэшнику, нервно смеялся начальник.

– Не понимаю я ваш смех сквозь слёзы, – злился Вали.

– А что нам остаётся делать? Предложи что-нибудь другое.

– Нам сейчас не смеяться надо, а выработать всем одну версию взрыва, отстаивать её и всем дружно защищаться.

– От кого, Вали? Пока нас официально с работы не сняли, пока нас ещё официально ни в чём не обвиняют, проговорил главинж, подождём. Посмотрим, что решит комиссия, хоть я уверен на все 100 %, что председатель получил цу от министра – разобраться и наказать виновных, а ему не скажешь, что и он сам виноват во многом. Он пообещал к следующему съезду партии отрапортовать о разведанном месторождении, а слово – не воробей…

А между тем, выявленных нарушений было не счесть, всё, что до поры до времени не замечали, или делали вид, что ничего страшного нет, сейчас скрупулезно учитывали, фиксировали и отражали на бумаге. Когда об этих нарушениях узнали от комиссии, то Иван Барабанов, смеясь, заявил: – Выходит, что я до этого только тем и занимался, что бесчисленно нарушал, а не работал, да меня за всё это судить нужно, сажать, а мне предписывается устранить всё это в кратчайший срок. Где же были все эти вышестоящие товарищи, что позволяли нам допустить все эти упущения? Да нам легче начать проходку новых штолен, чем всё это править и доводить до нормальных кондиций!

– Иван, – успокаивал его неунывающий Верцанов, – всё устранимо, говори спасибо, что работы прикрыли и не требуют метров, а дают заниматься устранением и ремонтом. Вот если бы мы и план давали и устраняли, то да, тогда бы ты всплакнул. За это время мы хоть выработки приведём в божеский вид, вентиляцию подшаманим, а там, как говориться, с богом вперёд. Ведь мы доработались до того, что в штольни зайти страшно, за метрами, за планом передохнуть некогда было, не говоря уже об элементарном порядке. Подремонтируемся, всё подтянем и за работу.

– А чем людям платить будем?

– Ты что, Ваня, приказы не читаешь? Там черным по белому написано, – на период ремонтно-восстановительных работ платить по средне-сдельному.

История открытия вольфрамового месторождения в Богутах уходит в дореволюционные времена. Ещё геолог, Мушкетов, сделал предположение о наличии в горах Богуты, богатого месторождения вольфрама. Во время Великой Отечественной войны, в районе месторождения работали старатели, добывая металл из россыпей. После войны, в этот район снаряжалось несколько поисковых партий, проходилось даже несколько штолен, но содержание металла в этих жилах было ничтожным, и работы прекращались. Последнюю геологическую партию возглавил опытный геолог, Салин Борис Евгеньевич, которого давно занимало это месторождение. Он тоже зарезал разведочные канавы по простиранию кварцевых жил, и результаты проб тоже дали мизерные содержания. Работу можно было прекратить, но Салин профессиональным чутьем чувствовал, где-то допускается ошибка. До разведки Богутинского месторождения он работал в Баянкольской ГРП, которая вела детальную разведку касситеритового месторождения. Олово обычно встречается в кварц-турмалиновых жилах вкраплением минерала касситерита, в этих жилах, кстати, единственного минерала на олово. И там носителем касситерита оказались не сами жилы, а вмещающие породы, в которых кварцевые жилы были всего лишь волосовидные. Только массовое опробование всего массива выявило наличие месторождения.

Салин попробовал вначале пройти небольшую канаву поперёк жил, и пробы сразу же показали наличие здесь металла, и тогда он на свой страх и риск зарезал одну длинную канаву вкрест простирания всех кварцевых жил, затратив на это почти все, отпущенные партии деньги. Слух об этом дошёл до управления, до министерства, была назначена комиссия, которая не поняла его благих намерений дать стране месторождение. Его разжаловали в рядовые геологи и рекомендовали отдать под суд за растрату государственных средств. Спасли его результаты анализов отобранных проб. В управлении вначале просто не хотели верить их результатам, так как пробы давали такие содержания металла, какие геологи называют ураганными значениями. Содержания, были слишком высокими даже для вольфрамовых месторождений. Когда же в срочном порядке обработали все пробы, то поняли, что Салин открыл крупнейшее месторождение, а это значило, что его нужно не наказывать, а готовить к награждению. Приказ о наказании исчез незаметно, вроде бы его такого и не было, а вместо него появился список первооткрывателей, в котором, Салин, скромненько числился в конце первой десятки.