– Не, дорогая, иди на половичок, мы сейчас твоего друга на кровать перетащим!

Старушка встала со скамейки и направилась к мужчине. Вдвоём они подтащили мужика к кровати и аккуратно перекинули его на матрас.

– Вот так, дружок, спи на здоровье! А я пойду домой. Кать, мне пора, поздно уже, ты тут сама разберешься. Самое главное, ему уже ничего не угрожает, остальное – дело Богово. Жить так жить, нет так нет.

Катерина уже сама чуть ли не ползком ползала от усталости.

– Ладно, тёть Шура, спасибо тебе, я без тебя ни за что бы не справилась, пойдём, я тебя провожу!

Женщины вышли из дома. Вернувшись, Катя только сейчас вспомнила про снасти, рыбу, рюкзак, и вообще вспомнила, что у неё замёрзли босые ноги и что она давно ничего ни ела.

– Ладно, сейчас всё сделаем! – проговорила Катя вслух свои планы.

Но как только она чуть перекусила и переоделась потеплее, сон начал морить её. Так она и уснула на диване, одетая и с собачкой сбоку.

Утром Катя проснулась от того, что кто-то лизал ей лицо. Фу, как отвратительно и щекотно! Катя открыла глаза и увидела, что лижет её вчерашняя гостья. А рядом за столом сидит мужчина и смотрит на эту картину.

– Вы чай будете? – каким-то мягким и в тоже время чистым голосом спросил он.

Катя вытаращила глаза, молча встала и пошла умываться. Мужчина осматривал комнату, с виду она была не очень большой, печка-голландка стояла посередине. С одной стороны, возле стены, стояла кровать, на противоположной стороне – небольшой старый диван. Дверь выходила в прихожую, заменяющую кухню. Около окошек, выходящих на улицу, прямо посередине стоял небольшой стол.

Старое жилище, – подумал Максим: – и почему-то очень знакомое.

На улице была красота, солнце ещё не пекло, свежий утренний воздух быстро приводил в чувства. Катя умылась, сходила в огород за листьями мяты и смородины и вернулась в дом. Мужчина так и сидел за столом. И держал на руках собачку.

– Простите, но я у вас заварку не нашел, и заварил чай с травами с вашего огорода.

Катя, зажав в кулачке листики, удивлённо посмотрела на него.

– А у меня нет заварки, я с травами пью, так что всё в порядке. А как вашего пёсика звать?

– Это девочка, её зовут Хани.

– Странное имя.

– Ничего странного. Немецкое имя, означает – медовая.

– Мёд любите, что ли?

– Нет. Просто имя понравилось моей жене, вот она и назвала её так.

– Так пёсик, значит, её? А с тобой что мотается?

– Вообще-то мы с вами на «ты» не переходили.

– А я вообще-то не люблю, когда в моём доме командуют, – резко ответила Катя.

– Ладно, как скажете, только не надо хамить.

Максим отметил про себя, что ему очень не понравилась эта драная кошка.

Так бы и продолжалась их перепалка, если бы Катя не увидела в окно, что по двору идут две её подружки-старушки – так их она ласково называла. Ещё с порога Катя услышала голос тёти Шуры:

– Катюша, дочка, мы к тебе, проведать идём, ты дома?

Катя выскочила в прихожую.

– Конечно, дома! Куда же я денусь?!

– Ну, мало ли? Может, на утреннюю помчалась, ты ж неугомонная какая!

Женщины разулись, зашли в дом, в руках корзинки.

– Мы тут поесть принесли и проведать заодно. Как твой гость-то?

– Нормально. Жив, здоров и чаю хочет.

Старушки аккуратно вытащили из корзинок тарелки и поставили на стол, присели на диванчик и стали смотреть на мужика. На вид ему было сорок с небольшим лет. Очень привлекательный, темноволосый, с карими глазами, статный. Сидел, сложив руки на столе.

По комнате стал разноситься вкусный аромат еды. Тарелки были аккуратно накрыты полотенчиками с вышивкой. Катя подошла к столу, сняла полотенца и аппетитно взглотнула. На тарелках лежала отварная домашняя курочка, кусочек копчёного сала, пара отварных яиц, ещё дымящаяся картошечка и два свежих огурчика. Катя посмотрела на мужчину – у того аж шея вытянулась. Катя усмехнулась и подвинула тарелки к нему поближе.