– Тот, кто может, как птицы, быть, где пожелает в любое время. Наверное… – он сделал небольшую паузу. – Кто-то вроде актеров или политиков. Хотя, нет, политики теперь прикованы к собственной стране, поэтому только звёзды шоу бизнеса. У них хватит средств, чтобы не только улететь в самый отдаленный закуток, но и остаться там навсегда.

– Ха! Вот тут вы неправы совершенно! – я заливаюсь смехом и ничего не могу с собой поделать. Такую глупость нужно же ещё придумать! У меня даже начали закрадываться сомнения о разумности Чёрной Вдовы, – Маски, которые носят актеры, певцы и вообще все знаменитости, – это самая сильная цепь! – поясняю я, – Она никогда не позволит им быть собой, а значит и никакой свободы они не получат. Деньги же – пустые бумажки, что тоже, кстати, хороший такой груз, не дающий взлететь. Даже посмею назвать его «неподъемным». – мой приступ веселья проходит. Я устало переворачиваюсь на спину, прикрыв глаза, и растекаюсь в довольной улыбке, чувствуя обиженную ауру Флейда, которая приносит мне неописуемое удовольствие.

– Тогда, кто свободен? У кого нет «цепей» и «неподъёмного груза»?

– Безумцы. – невозмутимым тоном отвечаю ему. – Безумие – высшая свобода, доступная человеку, поскольку он не заточен в рамки общества – самого сложного механизма. Оно заковывает нас в цепи правил и законов, говоря, что это истинная свобода. Какая глупая ложь, не находите? Люди сами строят для себя железные прутья клетки под названием: «Спокойная жизнь». Человечество, словно голубки, которые родились в неволе, считают, что искусственная веточка и поилка – весь их мир… – я не открываю глаза, представляя себе маленьких людишек, заточенных в золотую клетку. Они построили в ней дома, магазины, аптеки, совершенно не пытаясь выбраться оттуда. – Но безумцы думают иначе: они видят все в других, более правильных красках.

«Я хочу стать сумасшедшей, хотя бы ради того, чтобы исполнить свою мечту…»

– Теперь, я отвечу на все, что спросите. Прошлое, настоящее, будущее – выбирайте. Не стану утаивать.

– Эмма, как вы считаете, почему вы здесь? – армия паучков разбегается по всем щелям, которые только есть в этой комнате.

– Хм, вам это конечно лучше знать, но, а вообще, меня мать сюда привела. Прямо после выписки из травматологии. – я присаживаюсь, облокотившись спиной на стену, и смотрю на то, как мой собеседник в наглую пьёт кофе, принесённый Мари специально для меня. Я хотела насладиться им вместе с обеденной булкой, но видно уже не судьба. – Таких, как я, здесь несколько, но вы им так и не дали общего названия.

– Так давайте придумаем вместе. Если всем понравится, то сможете считать себя крестной.

Я бегаю взглядом от потолка к полу, от стены со шкафом к стене с дверью, от кончающегося кофе к раздражающим очкам Флейда и в конце концов останавливаюсь на подоконнике, куда за время нашего разговора прилетел голубь. Белый с голубыми глазками, словно сошедший с картинок, символизирующий вечный мир.

– Мы будем птицами. Люди, которые осмелились предпринять попытку вырастить крылья, но нас настиг шторм.

– Птицы?.. – Флейд хитро скалится, склонив голову, отчего очки чуть съехали вниз. Мне кажется или я, действительно, вижу вишневый блеск в глазах напротив? – Поэтичное название для неудавшихся покойников.

Танец – вертикальное движение

горизонтального желания

Джордж Бернард Шоу

– Эмма, Эммочка, спасай!!!

Не так я себе представляла начало нового дня, совсем не так… Когда мне позвонили первый раз, я не обратила внимания, но стоило количеству звонков перевалить за двадцать, а моей кровати превратиться в самый настоящий вибромассажер, то тут уже деваться было некуда.