Джей заморгал, тряся головой. И сразу понял, что чувствует себя как-то странно – слегка бестелесно, что ли.

Он огляделся – вокруг, посреди чернильной тьмы, раскинулась огромная сфера с трёхмерными снимками, видео и текстом на внутренней поверхности. А рядом с ним внутри той же сферы висел в воздухе полупрозрачный парень европейской внешности.

– Л-Людвиг?.. – наморщил лоб Джей.

– Да-да, лейтенант, – кивнул парень, – добро пожаловать обратно «за руль», – он осклабился. – Вы были на своего рода автопилоте непродолжительное время. Не волнуйтесь, очень скоро Ваша память об этих минутах также восстановится, первая часть брифинга в любом случае прошла не зря.

И тут в мозгу Джея в самом деле, словно фейерверки, начали вспыхивать образы и звуки. А глаза его полезли на лоб. И не только от удивления, а ещё и от закипающей злости.

Восемь жмуров у «гармошек»?! Что, блин?!

Нет, если бы у него спросили как-нибудь вечером в баре, что бы он пожелал Братству, то на восьми трупах его подсознание не остановилось бы – «гармоникам» Джей желал всех возможных бед, и как можно скорее. Как и его дед-полицейский, погибший в бойне против взбесившихся роботов у стен Оазиса Рёками двадцать три года назад – дьявольская ирония. Как и его отец, тоже полицейский, убитый одиннадцать лет назад в операции разблокировки Оазиса Шибуцу, осаждённого бандами.

Но это всё – его личная лирика. Несмотря на всё это, и стар и млад был в курсе, что у этих сраных пацифистов не может быть жмуров! Не бывает такого! У них же всё схвачено в логовах: они – слабаки и мямли, не делают друг другу больно и умирают только в своих кроватках…

А тут – сразу восемь!

Кто-то всё же запудрил им мозги, проник в Оазис и дал мудакам прикурить, пока не опомнились? Где этот герой?

И главное – какого хрена он, Джей Мэтьюз, тут забыл?!

– Погоди-ка, Людвиг-сан… – лейтенант, нахмурив брови, всё ещё пытался переварить новую информацию. – Трупы в гнезде у Братства – это весело, но какое я-то к этому имею отношение?

– Что Вы имеете в виду, Мэтьюз-сан? – переспросил Людвиг, сделав вид, что не понял. Хотя по выражению его лица хорошо было видно, что он на самом деле всё понял, и даже ждал такой реакции.

– Какого хрена меня подписали помогать «гармошкам», если это они там дофига продвинутые, а не мы? – Джей бы сплюнул, но в вирт-пространстве плевать было нечем, поэтому он просто беззвучно выругался. – Пусть сами разгребают! «Изобретатели будущего» доизобретались, мать их… Восемь жмуров в Оазисе – это интересно, конечно. Но точно не мой профиль. Не знаю, каким боком их там прижарило, но я бы тому деятелю, кто это организовал, руку пожал…

– Полагаю, я понимаю Вашу позицию, – мягко перебил тираду лейтенанта Людвиг. – Однако, Ваше назначение – приказ старшего по званию. Самого старшего. Араширы-сама лично. Я полагаю, что после выполнения задания у Вас будет возможность направить обратную связь на адрес его приёмной и рассчитывать на ответ. А пока могу лишь сказать, что не уполномочен обсуждать это решение. Как и Вы, – ИскИн развёл руками и тут же сделал приглашающий жест: – Продолжим?

Джей посмотрел на него, поморгав, и зло вздохнул вместо ответа. Людвиг же с готовностью принял это за согласие.

Зуб у лейтенанта на этих умников с горы Рёками имелся давно. Мэтьюз был убеждён, что Братство несёт не долбаный баланс, о котором вечно твердит, а его противоположность – дестабилизацию и ещё больший перекос среди людей. Они – как бельмо на глазу, сидят у всех на виду, огороженные стеной от любых искателей такой же хорошей жизни, кроме тех, кого вдруг захотят сами. И держатся, как высокомерные ублюдки, которые мнят себя лучше других: «изобретают будущее», «дарят его внешнему миру» – то есть, корпам, которые потом продают всё это за космический бабос простым людям, если у тех хватит… Кормят богатеньких могуществом, постепенно превращая в полубогов, а остальным – шиш…