Выходной день – время, когда я упорно ничего не хочу делать. В голове назойливо вертится мысль, что сейчас я только и должен, что искать способ улучшить своё положение. Вместо этого я позволяю себе проваляться в постели до обеда, потом думаю, чем бы таким необязательным себя занять.

Дэвид ждёт меня в закусочной «Блимпи» на углу Касс-авеню и Уэст-форест-авеню. Я присоединяюсь к нему и заказываю себе порцию куриных крылышек Буффало и чёрный кофе.

Волосы Дэйва аккуратно уложены на бок, на нём строгий серый костюм в мелкую клетку, голубая рубашка, но без галстука. Это единственное отличие его повседневного наряда от выходного. Когда приносят мой заказ, появляется Крис. Крис – чернокожий парень с наголо бритой головой и острой бородкой. На нём зелёная рубашка поло и широкие спортивные штаны, которые громко шуршат при ходьбе. Он заказывает себе двойную порцию пасты с чили и диетическую колу. По комплекции Крис немного шире нас с Дэвидом.

– Катрин предлагает мне пожениться, – говорю я, когда парни приступают к еде.

Дэвид кашляет, поперхнувшись.

– Что, прости?

– Я говорю, Кат предлагает мне жениться на ней.

Я сморю на друзей и прекрасно понимаю их удивление. Моё же лицо, наверно, не выражает никаких эмоций, поэтому они тупо смотрят на меня и ждут продолжения.

– Ладно, парни, – говорю я, – я не пошутил, прекратите так на меня пялиться.

– С чего это вдруг? – говорит Крис.

– И что ты сам думаешь по этому поводу? – спрашивает Дэвид.

– Пока ничего, – пожимаю я плечами. – Я до сих пор ничего ей не ответил.

– Вот он, новый век новых нравов, – говорит Крис, – всё с ног на голову. Теперь девушки сами предлагают на них жениться. А всё начинается с того, что мы даём им слишком много свободы и прав.

– Что за сексизм, Крис?

– Нет, – подхватывает Дэвид, – всё от того, что мы, наоборот, слишком мало им даём. Они таким образом пытаются нам показать, что вполне самостоятельны. Вот и дошло до того, что они сами делают первый шаг.

– Чушь! Это всё от излишка воли, – настаивает Крис, махая вилкой в воздухе.

– Ты своей Вэл мало воли даёшь? – говорю.

Это должно его немного осадить, но он не успокаивается.

– Да при чём тут это? – возмущается Крис, – я позволяю ей только то, что ей действительно нужно.

– Например?

– Ну, например, я не запрещал ей выходить на работу, когда мы поженились. Она могла бы сидеть у меня на шее и по сей день, но нет. Это просто необходимая мера, выгодная обоим и не более того.

– Да ты, скорее, сам её пнул на работу.

– А ты-то что в этом понимаешь, Рен? Ты не женат. – Крис продолжает чавкать.

– Ну, да, конечно. Разрешить искать работу это такая щедрость, – нарочно подтруниваю я друга.

– А она, между прочим, и не чувствует этого излишка воли. Это закон брака, брат, и он полностью совпадает с моей позицией. Прав больше у того, у кого больше обязанностей.

Дэвид согласно указывает пальцем на Криса и улыбается.

– Вот так-то, – продолжает Крис, – и вся логика. К тому же, предложение делал я, а не она.

Они возвращаются ко мне. Но лучшая защита – это нападение, поэтому я парирую:

– И у неё уже тогда не хватало воли, чтобы сказать тебе «нет».

Отсмеявшись, Дэвид включает свою рассудительность.

– Ладно. Хорошо, – говорит он, – если ты согласишься, и вы поженитесь, что будет дальше?

– А что обычно происходит дальше?

– Как вы жить собираетесь? На что? Или ты, наконец, сменишь работу?

– Так далеко я ещё не заходил, – отвечаю.

– А вот стоило бы. Если она сама делает предложение, говорю тебе, она точно ждёт какого-то шага и от тебя.

Глаза Криса округляются.

– Погоди, – говорит он, – а она случаем не беременна?