– Я хочу принести извинения, – перебиваю, не дослушав. С женщинами всегда так: чем раньше прервать тираду, заменив лестью, тем меньше проблем для психики и меньше трат для кошелька. Хотя на нимфочку я бы потратился. Красивое белье, возможно, даже цветы. И какая-нибудь золотая побрякушка, за которую она бы меня усердно благодарила. Но эти мечты пока приходится отставить, потому что кланяться сейчас приходится мне. – От лица бюро прошу извинить нас за инцидент. И также прошу не отказываться от услуг бюро. Как его глава, обещаю лично взять дело под контроль, если ваша подруга согласится встретиться еще раз. Вы можете выбрать любое место и день.

Волков крутит пальцем у виска. С любым я, конечно, погорячился. Заседания никто не отменял, а некоторые дела просто невозможно перекинуть на помощников. Но сказанного не вернешь, и я пожимаю плечами.

– Эммм… Сейчас! – она куда-то идет, открывается дверь, а потом я слышу только перешептывания, но не могу разобрать слов.

Вдруг начинаю думать, что будет, если нимфочка откажется. Как тогда ее найти и убедить встретиться? Маньячить и следить? А дальше? Нет, такие перспективы мне не подходят. От них становится слишком уныло, а на языке появляется горький вкус, будто я одну за одной выкурил полпачки сигарет.

Поднимаюсь, расхаживаю по кабинету. Шепот становится громче, но он все равно неразборчивый, даже когда я ставлю разговор на громкую. Видимо, подружка уговаривает испуганную нимфу попробовать еще раз.

Снова беру сигарету. Курю в открытое окно. Выглядываю вниз, наблюдаю за суетой: люди спешат в разные стороны, машины не успевают тормозить на светофоре, кто-то сигналит, но не из-за аварийной ситуации, а потому что так легче справиться с эмоциями.

– Он лучший! – возвращает меня к разговору пылкое замечание собеседницы.

– Он ужасный! Я ведь говорила, что там со мной произошло!

– Если откажешься, считай, пропала, – подружка работает на моей стороне. – Давай, Маш.

М-м-м, Машенька. Сказочная девочка.

– Ну зачем ты… – сетует нимфа, явно возмущаясь, что подружка сдала ее имя. Снова слышу шорохи, а после уже на полную громкость уже раздается голос Маши, красивый, тягучий и охренеть какой возбуждающий: – Здравствуйте. У вас будет еще один шанс, так и быть. Ровно через неделю на том же месте в то же время. И будьте так добры, проверьте, не будет ли в кабинете посторонних, которые станут распускать руки! Иначе я напишу заявление в полицию.

Звонок завершается, а меня вдруг пробирает смех. Ни в какую полицию никто не пойдет, особенно нимфочка, за которую договаривается подружка. Но главное, что она будет здесь, а дальше мы с ней как-нибудь разберемся и проясним, что из посторонних в кабинете был только Макс, прервавший нас. По телу разливается горячая волна предвкушения, а перед глазами возникает образ нимфы, разгоряченной, смущенной и возбужденной. Я ощущаю ее вкус на своих губах, вспоминаю тихие стоны, искренние и красивые. В паху снова тяжелеет, а сигарета заканчивается за две затяжки.

Снова взяв телефон, отправляю сообщение со своим номером и добавляю приписку: «Для Марии. Можно звонить и писать в любое время».

Неделю ожидания можно сделать приятной, так ведь? В том, что Маша мне напишет, я даже не сомневаюсь.

В моей жизни есть одно незыблемое правило – как бы плохо я себя ни чувствовала, во сколько бы накануне ни легла спать, трижды в неделю я хожу в спортзал. Групповые занятия, тренировки в тренажерном зале или бассейн – я готова жить здесь с утра до вечера, лишь бы не возвращаться домой.

Муж настаивает, что себя нужно держать в форме. И я, наверное, даже не против, если бы это была забота о моем здоровье, а не желание держать выставочный образец в лучшем виде. Как породистую собаку, которую водят к грумеру каждую неделю, хотя в этом нет необходимости.