Я хожу в этот фитнес-клуб с самого открытия, это без малого восемь лет. Меня знает весь персонал, у меня платиновая карта и самые лучшие условия. И я никогда не делал ничего подобного, что собираюсь сделать сейчас.

Перед глазами что-то вспыхивает, в мозгу раздается щелчок, и вот уже я резко разворачиваю Машу к себе и впиваюсь в ее рот быстрее, чем оттуда начинают вылетать возмущения.

Снова стена, она и я. И снова это дикое первобытное желание.

Кружу языком вокруг ее. Щекочу небо и облизываю пухлую нижнюю губу. Не девочка, а конфета. Машу хочется тискать. Трогать, гладить, сжимать. Нежно вести по плечам, обхватывать ладонью грудь, крепче держать за талию, чтобы не вырывалась. И, конечно, обеими руками пальпировать аппетитную попку. Ее я оценил, пока нимфочка убегала от меня. Очаровательные половинки, которые не скрывал слитный купальник. Удивительная она все-таки: рукава длинные, до самых запястий, зато все, что внизу – оголено.

– Пусти меня! Похотливое животное! – Маша изо всех сил колотит меня, где получается дотянуться. Плечи, живот, бока.

Прижимаюсь к ее телу своим, беру руки в плен. От желания тяжелеет в паху. Чувствую, как через холодную ткань ее купальника твердеют соски, упираясь прямо в мою грудь.

– Маша, ты такая… – Ебабельная. И охуительная. От светловолосой макушки до мягких пяточек. Облизал бы всю. Но говорить ей это не спешу. Слишком это… лишнее для нас, неподходящее. Она клиентка, а я, бля, профнепригодный адвокат, который вместо того, чтобы выслушать девушку и решить проблему, мечтает поиметь ее во всех приличных и неприличных позах. И желательно, чтобы неприличные были первыми.

– Не смей! – перебивает Маша, рвано выдыхая. Ее зрачки расширены, грудная клетка вздымается и опадает. Губы краснеют от моей наглой атаки на ее рот. – Не говори ничего. Заткнись!

– С удовольствием, детка, – усмехнувшись, снова заставляю наши рты встретиться.

Ломаю сопротивление уверенно и бескомпромиссно. Толкаюсь языком глубже, а бедрами вжимаюсь сильнее. Маша – искушение, от которого плавится мозг. Я уже представляю, как усажу ее на кушетку и вклинюсь между бедер, где для меня наверняка все влажно.

Нимфа – не от мира сего. Даже сдается красиво. Сначала дергается все меньше, медленнее, остается каменной и почти неподвижной. Даже языком не двигает, а после, издав полувсхлип-полустон, сама подается навстречу.

Похоть и наше обоюдное желание вытесняет все. Отпускаю ее руки, они тут же ложатся на мои плечи, пальчики поглаживают шею и затылок. От ее прикосновений ведет, как девственника от первого поцелуя с понравившейся девочкой. Мычу в ее рот что-то нечленораздельное. Нимфа отвечает тем же.

Хочу ее до искр из глаз. До умственного помутнения. Блядь, так сильно хочу, что готов трахнуть Машу прямо здесь.

– Пожалуйста, – просит нимфа, когда я сжимаю ее бедра, с удовольствием изучая женские прелести. И в этих интонациях не разобрать, что ей нужно.

– Красивая, – бормочу, сползая губами на ее шею. Туда, где виден мой след от вчерашней встречи. Дурею вмиг, испытывая какой-то аномальный восторг. – Машуль, поехали ко мне, м? Ты с ума сводишь, – легонько прижимаю зубами кожу.

От стонов нимфы в груди вибрирует. Член грозится вырваться из плавок и рвануть в направлении моей сладкой девочки.

– Хочу тебя адски, – кусаю мочку, целую за ушком. Маша вздрагивает, выгибается сильнее. Да-а-а, сдавайся. Скольжу ладонью вниз по животу. Задерживаюсь на лобке и, не встретив сопротивления, опускаюсь еще ниже. – Поехали, а? Не обижу, обоим хорошо будет. – Глажу ее через ткань купальника. Нимфа жалобно всхлипывает и, зажмурившись, запрокидывает голову, силясь дышать ровнее. – Это же судьба, что мы встретились здесь. А от судьбы, как известно, бежать не нужно.