– Я бы очень хотел видеть Вас в этот день, – чуть неуверенно высказал свое пожелание наследник. – Если Вы станете третьим свидетелем его наречения, для всех нас это окажется великой радостью.

– Я обязательно буду, что бы в этот момент не происходило. Впрочем, будем надеяться, к его рождению все тревоги уйдут прочь.

Если князь Олиф сразу же понимающе кивнул, то его сын отреагировал неожиданно резко:

– Вы пригласили нас для обсуждения вопросов, которые не могут разрешиться по щелчку пальцев, только ответным ударом.

– Лехар, – шикнул князь Олиф.

Туллий цокнул языком и снисходительно изрек:

– Не стоит, Олиф: он говорит дело. Просто еще не научился полностью контролировать себя. – Принц широко улыбнулся и залихватски поправил венок, сбившийся с кудрей. – Еще неизвестно, каким тоном через пять минут мы с тобой будем беседовать.

– Не поспоришь, – пожал плечами Олиф, но все же на всякий случай еще раз неодобрительно фыркнул.

Туллий по-свойски похлопал Лехара по плечу: он действительно был с ним полностью согласен и даже постепенно, последние полтора года, методично, не вдаваясь в излишние подробности, доводил эту точку зрения до своих подданных.

Искренность и напор наследника Ферла подкупала.

В просторной библиотеке, стены которой были заставлены книжными стеллажами, их никто не ждал. Несколько кувшинов с напитками на письменном столе, казалось, оставили здесь случайно, только три чистых изящных бокала говорили о том, что с минуты на минуту сюда зайдут гости. Свечи горели в каждом канделябре в форме серебряных единорогов.

– Устраивайтесь поудобнее, – Принц Туллий очертил рукой пространство и указал на диван. Ему уже опостылела роль радушного хозяина, а сразу перейти к предмету разговора не позволяли собственные представления о хороших манерах.

– Итак, Туллий, – Князь Олиф, всем телом облокотился на одну из диванных подушек. – Как я понимаю, здесь мы можем беседовать открыто, не утруждая себя намеками и церемониями?

Лехар выпрямил спину и загнал подушку в самый угол дивана. Его выражение лица, слишком легко считываемое, полное интереса и в тоже время испуга, подтверждало догадки Туллия, что князь лишь недавно озаботился подготовкой наследника.

– Разумеется. К тому же здесь, – Принц демонстративно обернулся, – я всегда услышу любого, кто пытается что-то выпытать в моих покоях. – Он глубоко вдохнул и продолжил. – Ты ведь понимаешь, почему приглашен именно ты?

– Я, конечно, встревожен, как и остальные правители островов, но осознаю, что это отвело настоящую беду. Поражаюсь прозорливости князя Адиса.

– Если бы он ей обладал, то ничего бы этого не произошло, – твердо сказал Туллий. – Только сейчас мне стало точно известно, что кто-то убил его с помощью заклятья.

– Те обвинения и доказательства, что ты привел в Сведоме, – не мелочи. Они явно подействовали на Принца Пиона. Он должен был успокоиться, – Олиф обернулся в сторону окончательно растерявшегося Лехара.

Туллий, если бы ему позволили обстоятельства, поиронизировал бы над непутевым наследником, столь долгие годы прожившим без забот и понимания будущего.

– Один мой придворный по имени Щещ выяснил, что, видимо, Пион лишь инструмент… У меня нет оснований ему не доверять. – Вдоль позвонков Туллия пробежал ручеек пота. Чуть дрожащими руками он расстегнул кафтан и начал медленно снимать его с себя.

– С чего это? – Князь Олиф не догадался, что хозяин попросту начал терять контроль над собой, и тоже небрежно скинул тяжелое верхнее одеяние. Только скованный Лехар все пытался припомнить, как же ему следует поступить: можно ли вообще дышать или выражать мысли хотя бы кивком головы.