Ирис сложила руки на груди. Она не собиралась так просто сдаваться и снова зависнуть в неизвестном ей измерении, из которого не всегда можно выбраться живьем и с тем же количеством конечностей, а упоминание о василиске не вызвало доверия.

– Там наложено заклятье. Очень сильное, я знаю, как его снять, – медленно начал Лелайкис.

– Тогда почему не снимаете? Или Вам необходима человеческая жертва? – Волшебница с вызовом сделала шаг в сторону собеседника, пытаясь убедить саму себя, что избавилась от страха.

– Нам нужен волшебник, – Лелайкис указал правой лапой на гнездо. – Заклятье составлено так, что его не может снять именно дракон. Ты ведь понимаешь, о чем я говорю. Видела, как мы не могли приблизиться к месту, откуда шли те энергии. – Но тот, кто это сделал, не рассчитывал, что мы обратимся за помощью к человеку.

– Вероятно, он думал, что так просто сможет науськать Вас за утро сжечь весь Архипелаг с помощью василиска, – Ирис устыдилась бесчувственности собственных слов, которые сами сорвались с языка.

– Именно. Кто-то рассчитывает на большую резню, благодаря которой не станет ни нас, ни вас, как пятьсот лет назад. Но я не хочу разделить посмертную участь Нашего Великого Предка. Помоги мне, пожалуйста.

Ирис еще раз посмотрела на пену хуррора, вспомнила о Великом море, из которого возник Кирзак, о том, что этот остров особенный и скрывает множество тайн. Да и сам хуррор – вещество, которое никто не смог разгадать: что станет с девушкой, когда она окажется в нем. Хуррор был совершенно непредсказуем, как те мудрые воды из древних и малопонятных сказаний Аквалии, которые сами повелевали землей и ее обитателями.

– Я не могу… – Она начала придумывать убедительную причину для отказа, с надеждой вцепившись в крыло непривычно молчаливого Мярра.

Дракон, как всегда, понял гостью и все же рискнул высказаться:

– Лелайкис, может быть, действительно, стоит позвать кого-нибудь другого. Для девочки это очень опасно.

– Меньше, чем для других. Забыл, что сам про нее рассказывал?

– Он всегда меня переоценивал.

– Лелайкис, простите мою дерзость…

– Мярр, тебя извиняет лишь твое происхождение, но не забывайся – ты лишь посредник между нами и Балтинией. – Заметив, как Ирис побледнела, Повелитель драконов чуть смягчился и добавил: – Разве забыл, я поклялся тебе черепом Нашего Великого Предка, что с твоей девочкой ничего не случится, иначе будут наказаны Принц Туллий и его наследник.

Волшебницу обескуражил такой странный подход, однако почему-то тут же на ум ей пришел самый важный аргумент против погружения в «дыру», откуда исходил хуррор.

– Я не могу здесь приготовить зелье, чтобы дышать под водой, да и готовится оно слишком долго, – гостья сказала это спокойно, но с небольшим сожалением.

Лелайкис криво усмехнулся в ответ как на неуместную шутку.

– Если главная проблема в этом, то можешь не переживать.

Волшебница не успела опомниться, как он распахнул пасть и ударил гостью клыком в солнечное сплетение. Она не ощутила ничего – лишь проступившая на шубе кровь подтверждала, что удар ей не померещился. Инстинктивно она стащила с себя одежду и с ужасом уставилась на огромное пятно, расплывающееся на животе, вовсе не липкое и вообще существующее отдельно от ее тела.

– Что Вы со мной сделали?..

– Найдешь дыру и произнесешь… – Лелайкис прошептал заклинание на ушко волшебницы. – Не волнуйся, хуррор вынесет тебя к нам. Ты не задохнешься и не потеряешься.

Не давая Ирис понять происходящее, дракон столкнул девушку в гнездо. Уже погружаясь в бурлящую пену, она услышала напутственный крик Мярра:

– Ничего не бойся! Все, что ты увидишь, почувствуешь там, – это только порождение тебя самой – боишься ты этого или хочешь. Главное, не пытайся ему сопротивляться.