Нацелилась на праздничную толпу – у-у-у!.. Люди такие смешные, разбегаются. Не понимают, что в последний момент можно свернуть и взмыть в небо. Ну вот, никого уже и не осталось.

Может, с другими моделями поиграть? Почему-то все тут же приземляться стали. Ах да, они же обычными остались, управляемыми!..

Зато вон птичья стая в небе резвится. Почему бы не присоединиться? Эге-гей, птички! К вам лечу. Уж я вам покажу, как летать надо. Вам без моторчика далеко до таких скоростей. Эх вы, сразу разлетелись. То ли соревноваться не решаются, то ли за свои пёрышки испугались.

О, а вон рыбки в реке плавают. Не отправиться ли к ним? А что? Хорошо, когда уже никто тебе не указ. Почему бы не стать моделью подводной лодки и с рыбками не поплавать? Ого-го, рыбки! Я к вам!

Буль-буль-буль…

Забрёл Вэк в какой-то санаторий. Там подбегает к нему человек, кричит:

– Крокодил в кустах!

Глянул Вэк в кусты: нет никого.

Тут врач подошёл, говорит:

– У всех наших пациентов страхи. Просто так их не видно.

Брызнул в кусты особым аэрозолем, и там крокодил обнаружился. Понёс его врач в зверинец и Вэка туда привёл.

– Мы тут все страхи собираем, – объясняет, – чтобы пациенты привыкали их не бояться. Я вам всё покажу. Только вон в ту клетку без меня загляните. Там мой страх сидит, я его и видеть не хочу.

Вэк отдыхал у моря. Он был очень любопытным, вот и забрёл однажды в парк при каком-то санатории. Ходит, цветы на клумбах разглядывает.

Вдруг подбежал к нему человек, кричит:

– Там крокодил в кустах прячется!..

Заглянул Вэк в кусты, куда человек показывал: нет никого. А человек на пустое место пальцем тычет, трясётся весь и твердит:

– Крокодил! Крокодил!..

Тут подошёл врач в белом халате, спокойный такой, объясняет:

– Такой уж санаторий у нас, психо-неврологический. У всех наших пациентов страхи. Свои, персональные. Чтобы страх всем был виден, надо вот что сделать.

Побрызгал он в кусты особым аэрозолем – и там в самом деле крокодил обнаружился. Только застывший уже, как чучело.

Взял врач этого крокодила под мышку и позвал Вэка посмотреть их зверинец. Много там было всяких замороженных страхов в клетках.

– Мы их тут специально собираем, – объяснил врач, – чтобы пациенты привыкали их не бояться.

Повёл он Вэка по зверинцу. Все страхи ему показал. Но одну клетку показывать не стал, только рукой на неё махнул.

– Туда, – говорит, – сами загляните, если хотите. Там мой страх сидит. Я его и видеть не хочу. Никак к нему не привыкну.

Возле маленького шапито бегала в загоне лама Лайма.

Каждый день Сюша приходила кормить её липовыми листьями. Когда они подружились и разговорились, Сюша спросила, почему Лайма не выступает в шапито.

– Ночью узнаешь, – пообещала лама.

Ночью Сюша увидала во сне Лайму, села на неё, и помчались они по бескрайним просторам. Ах, как это было замечательно! Только устали обе к утру.

«Да, – поняла Сюша, – какие уж после этого дрессировка».

Она и сама наутро отказалась идти в школу.

Возле маленького шапито в городском парке бегала в открытом загоне лама. Её звали Лайма, и толпа любопытных пыталась её угощать всем, чем попало. Но Лайма ни у кого ничего не брала. У неё было одно только любимое лакомство: липовые листья. Но об этом никто не знал, кроме девочки Люши. Каждый день Люша прибегала сюда после школы, когда народа у шапито ещё не было, и кормила ламу липовыми листьями.

Не удивительно, что они подружились. А потом и разговорились. Ведь всякое животное умеет говорить, только не всякий человек его понимает.