По-видимому, избрание населением на вече давало в руки архиепископа бразды светского правления, тогда как для выполнения функций главы духовной власти территории требовалось поставление митрополитом.

Если горожанами был сделан однозначный выбор в пользу конкретного лица, то, как правило, митрополит «ставил» его без всяких отговорок. Но иногда именно митрополиту приходилось решать судьбу кафедры. Так, в 1219 г., запутавшись между двумя ими же избранными архиепископами, новгородцы сами отдали этот вопрос на усмотрение митрополита: «Князь же и Новогородци рекоша: "идита к митрофолитоу, да кого нам пришлет, то наш владыка"».[273]

Редким, но вполне реальным вариантом был отказ митрополита от хиротонисания избранного населением главы духовной власти территории. В частности, в 1331 г. псковичи попытались склонить митрополита к поставлению избранного ими епископа: «приидоша послы изо Пскова… к Феогнасту, митрополиту Киевскому и всеа Руси, моляще его и биюще ему челом, дабы им поставил во Псков своего им епископа, егоже и приведоша с собою, именем Арсениа… и не послуша их Феогнаст митрополит, и не постави им епископа во Пьсков».[274] Отказ киевского владыки означал в данном случае не столько претензии к кандидату или способу замещения, сколько непризнание самостоятельности Псковской территории в церковной сфере. Не зря летописец сетует, что псковичи «и себе владыку и князя умыслиша»,[275] и с радостью отмечает «посрамление» посольства и инока, предложенного на епископство. Совершенно очевидно, что стадий, аналогичных повторному вечу и повторному посольству в княжеских выборах, в этом случае не было и не могло быть.

По-видимому, временной фактор в процессе поставления особого значения не имел. Иногда избранный ставился сразу же, а иногда между избранием и хиротонисанием архиепископа проходило довольно значительное время. Так, от избрания горожанами владыкой Митрофана до его поставления прошло как минимум несколько месяцев, а отправленный на поставление в 1274 г. Климент вернулся лишь через два года. Долее всех, судя по документам, был непосвященным владыкой Евфимий – около пяти лет. По свидетельству летописи, «священноинок Еуфимии с Лисичьи горке» был возведен по жребию на владычный двор в 1429 г., а поставление состоялось значительно позднее: лишь в 1434 г. «…поеха на поставление владыка Евфимеи Новгородцкии к митрополиту Герасимоу в Смоленеск, априля 11».[276]

Время поставления в большей мере определялось желанием и обстоятельствами жизни митрополита. Чаще всего при описании выборов владыки летописец использует фразу «дондеже пришлет за ним митрополит», подчеркивая, что решение о времени хиротонисания новгородского владыки целиком зависит от воли русского митрополита. Так, например, после вечевого решения об избрании новгородского архиепископа Моисея в 1324 г. «посадиша его на дворе владычне, дондеже пришлет по него митрополит».[277]

Как правило, новгородские архиепископы ездили ставиться в стольный город: «Поставлен бысть архиепископ Климент Новоугородоу; приеха с Киева месяца авгоуста»,[278] «и паде жребий на Мартириа, и послаша его в Киев… ставитися».[279] Но в 1330 г. владыке Василию «к Феогнасту митрополиту Киевскому и всеа Русии» пришлось ехать ставиться во Владимир Волынский.[280] Поставление было возможным и за пределами стольного города: в 1250 г. «приеха в Новгород митрополит киевскыи всея Роусии Кирил и епископ ростовскыи Кирил же именем, и поставиша Архиепископа Великомоу Новугородоу именем Далмата».[281]

Поставление являлось официальной ступенью, завершавшей процедуру избрания новгородского владыки (Приложение 2).