Выбор Веры Олеся Романова

● 

Глава 1

Книжный магазин был полон людей. Все сновали из стороны в сторону, попутно задерживаясь то у одной полки, то у другой. Вера, взяв книгу, присела на лавочке напротив магазинчика и листала новый объект страсти.

Они с Симоной присели здесь только для того, чтобы сестра оставила её на пару минут, отлучившись за мороженым.

– Училкам, вроде тебя, только книги и подавай!– сказала Симона с лёгкой издёвкой.

– Училки, вроде меня, так только и могут расслабляться.– ответила Вера, искренне улыбаясь, зная, что у сестрёнки книги были не в почёте. Она жадно пыталась каждый момент своей жизни прожить сама на своём опыте. А истории всегда оставались только сказками, которые не могли передать всех эмоций и чувств.

– Ладно, ты тут сиди, а я пойду за мороженым. Уж очень жарко!– пролепетала она, и, как всегда, как птичка, вспорхнула и улетела.

– «Узорный покров» – Уильям Сомерсет Моэм. На самом деле, фильм гораздо лучше.– неожиданно обнаруживший себя сосед по лавке вставил свои пять копеек. Мужчина, оказывается, сидел всё это время рядом, а девушки даже не обратили на него внимания.

– Это вы мне?– уточнила Вера, услышав его слова, у неё на коленях лежала именно эта книга.

– Да. Я думаю, что фильм получился лучше. Но вы наверняка и так это знаете. Скорее всего, после просмотра решили перечитать?

– Да, верно. Фильм безупречен.– ответила она, немного заинтересовавшись незнакомцем. Редко встретишь читающего человека, ценителя подобного рода романов.

– Вы немного разочаруетесь.– добавил он. И только сейчас она пригляделась к нему. Это был мужчина лет тридцати семи, приятного вида, не считая красных кожаных мокасин, что, по её мнению, носить могли только люди с очень эксцентричным желанием выделиться. Хотя остальная его одежда была и не кричащей, но вполне соответствовала его обуви.

– Почему? – ей стало интересно.

– Потому что, у меня создалось впечатление, что Уолтер так и не простил Китти. Может, чувства были и сильными, но его любовь не смогла преодолеть обиду до конца.

– Да? А в фильме, как раз таки, кажется, обратное. Ну, прочту и составлю своё мнение. Опираться на ваше пока не вижу причин, уж извините.– шутливо сказала она.

– Да, конечно. Что значит мнение незнакомца? Тем более в наше время, когда каждый пятый и бумажную книгу держал лишь в школе, да ещё и в сокращённом пережёванном варианте.– мужчина улыбнулся. Его лицо можно было назвать красивым, а улыбку очень притягательной, но было в нём что-то большее. Вера чувствовала себя расслабленной, и подобный разговор вполне вписывался в солнечный жаркий день на лавке посреди города. Так что она не заметила, как легко отдалась потоку беседы с незнакомым человеком.

– На самом деле, страсть, что возникла между двумя малознакомыми людьми, а такими и являлись друг для друга Китти и Уолтер, вполне оправдана. Они пережили множество трудностей и опасностей. Людей сближает подобный опыт. А любви никакой и не было.

– И вы верите в это?– зацепившись за её слова, спросил он, посмотрев на неё с явным интересом.

– Да. Я считаю, что если бы он остался жив, то Китти со временем наскучило бы с ним очень скоро. У неё не тот характер, чтобы полноценно соответствовать представлениям Уолтера о жене и браке. И у неё совершенно другие представления о жизни.– ответила Вера.

– Да ладно! Вы действительно думаете, что человек не меняется? Даже ради своей любви?– удивился он. Мужчина смотрел на неё с какой-то искрой в глазах, но поведение и слова не выходили за рамки интереса к её мнению. Он явно не был похож на задавак, что пытались своим интеллектом вскружить голову женщинам.

– Нет. Не меняется так кардинально. Каждый идёт за своим внутренним светом, искренними желаниями. Если наступать себе на горло— жди беды. Насилие над собой вызовет только боль.– Вера, договорив, немного стушевалась, но не перед ним, а перед само́й собой. Что-то странно она разговорилась, будучи совершенно незнакома с мужчиной, что сидел рядом. В её ответ незаметно втиснулись личные переживания.

Человек в красных мокасинах немного просиял в своём взгляде, видимо, приятно удивившись такому рассуждению.

Секундное молчание и его взгляд заставили Веру выглядывать сестру. Но той пока не было видно, и он продолжил:

– На самом деле, люди, которые обладают желанием следовать за своим внутренним светом, всегда ищут себе в партнёры подобных. Но, к сожалению, больше всего разочаровываются. Наш мир полон обманок и масок. И тогда подобные искатели частенько берутся доращивать своих близких, навязывая им мышление, которым те и в помине не обладают.– Вера явно не ожидала сегодня встретить философа, и ей понравилось, что день её приятно удивил. Этот мужчина ей всё больше казался интересным.

– Может, нужно стать для себя искрой, и тогда круг замкнётся? Не нужно никого искать, когда себя хватает.– она явно бросила вызов интеллектуальности этого случайного собеседника, раздумывая, сможет ли он не потерять темп своей доморощенной философии.

– Думаю, прекрасное можно отыскать много где. Иногда просто ищущие плохо это делают.– он блистал и, ускорив темп разворота мысли, отбил ей пас. Мужчина наблюдал за реакцией собеседницы, явно оценивая.

– Иногда красота находится внутри человека и её настолько много, что он вполне доволен и ни в чём не нуждается.– ответила она, уже не скрывая улыбки. Вера, как никто другой сейчас могла присягнуть на верность этой мысли.

– Мне кажется, первое чувство освобождения может навевать именно подобные мысли.– сказал незнакомец и указал на безымянный палец Веры, на котором был свежий след обручального кольца. Кольца не было, а след указывал на долгую брачную жизнь.

Она немного померкла. В её тридцать четыре года тринадцатилетний брак закончился. Она действительно была рада свободе. Но мысли о смерти мужа её печалили. И печаль эта приходила от памяти неприглядной картины мёртвого, но чужого человека, хотя и супруга. Мужчина, увидев, как у неё потемнели глаза, понял, что философии достаточно.

– Извините. Я не хотел ничего дурного.

– Нет. Всё в порядке.– проговорила она немного рассеянно. Беседа сошла на нет ещё потому, что вернулась Симона, которая радостно несла в руках два рожка с большими горками мороженого.

– Вера, нам срочно нужно в рыбную лавку, что за парком. Там, говорят, сегодня свежайшую форель завезли! Бегом, а то нам не хватит.

Симона даже не поняла, что прервала разговор незнакомца с сестрой. Она всегда была зациклены на себе и своих мыслях, оттого не слишком отвлекалась на других.

– Да, конечно. Извините нас.– проговорила Вера мужчине. Тот, улыбаясь, показал, что всё в порядке.

– Да, удачного времяпрепровождения! Выходной – это самый лучший день недели!– ответил он.

Девушки пошли скорым шагом к «зебре», а Вера напоследок обернулась за спину, смотря на скамью, где сидел незнакомец. Она была пуста. Дальше Симона её затащила за угол, где совсем нельзя было разглядеть то место, и Вера отдалась выходному всецело, решив не придавать значения случившейся беседе.

● 

Глава 2

Но поздним вечером, когда свет был потушен, а окна впускали лёгкую прохладу улиц в квартиру, Вера вспомнила о красных мокасинах.

Она вспомнила проницательность этого человека, что так легко ему давалась. Его черты и манера держаться, что тоже были отмечены Верой, засели у неё в памяти. Оказывается, память – такая интересная штука! Вера слишком много запомнила о мужчине. Его лёгкий прищур и небольшой шрам на брови, его густые русые волосы и, конечно же, улыбку. Она поистине была обворожительна. Удивительно, как вечер навевает странные мысли, подчас нескромно напоминая о забытых ощущениях, которые пробуждали от забвения женскую ипостась Веры.

А ведь она не врала тогда, когда говорила незнакомцу, что, найдя внутренний свет в себе, ей оказалось этого достаточно. Может, конечно, собеседник был прав, что красоту можно было отыскать, но уж искать ей совершенно не хотелось.

Мужчины её за последние годы перестали интересовать, как объекты желаний. И муж полностью закрепил в ней мнение, что не сто́ит искать родства и истинного сплетения душ так настойчиво, потому что максимализм подростка канул в небытие, а реальность тяжёлым грузом опыта свалилась на плечи.

Таинственный собеседник был прав, Вера пыталась доращивать мужа до своих интересов, мыслей, расширенного живого кругозора. Но попытки были тщетны и упирались в глухую стену. В конце концов, она с смирилась с супружеским долгом, окунаясь в свой мир и даря себе интерес к жизни, восполняя пробелы и стараясь развивать внутреннюю свою часть.

Так, они с мужем и жили, порознь проводя свободные часы, увлекаясь непохожими делами и событиями, пребывая в разных реальностях жизни. Как странно было то, что два совместно живущих человека могут быть настолько разными. Эта покинутость смешалась с обыденностью и быстро стала привычной, не нанося никому увечий. Так было удобно. Жить, соседствуя с мужем, оказалось вполне реальным.

Смерть его ничего не изменила и не затронула душу Веры. Казалось, что возможно неправильно так относится к потере. Но кто судит её? Из близких у неё оставалась сестра и мать, которые были, может, и родные по крови, но не по складу ума и характера. Родство оставалось, но многое Вера держала за кадром, потому что так было проще.