А вот личностей с существенно плодотворным вкладом в характер нужно выращивать. И здесь-то в полной мере разворачивается настоящая вакханалия. Практика, как правило, обнаруживает отсутствие необходимого профессионализма у людей, посвятивших себя благому делу профориентации. Не принимаются в расчёт ни особенности фаз психического развития детей, ни отсутствие у них «широкополосной» информационной базы о принципиально возможных видах деятельности, ни инструментальных возможностей мышления, позволяющих не то что осуществлять какой-то выбор, а даже осознавать свои эмоциональные состояния, приводящие к развитию интереса. И рассуждают горе-педагоги и горе-психологи, а то и губернаторы, о «формировании инженерного мышления с дошкольного возраста». У всех. Повально.

В работе [7, С. 13] намечена возрастная траектория развития профориентационного процесса. Профессионально ориентированные интересы зарождаются к десяти-двенадцати годам. Вполне возможно, что это именно так. Вот только что такое профессия – так и не сказано. Поэтому зарождающийся интерес не выявляется в качестве широкой базы для дальнейшего исследования ребёнком связанных с этим интересом жизненных возможностей, а активно размывается многотысячным облаком даже не специальностей, а обязанностей и должностей. И вот на этом фоне далее в течение трёх-пяти лет происходит формирование профессиональных намерений. Опять-таки речь не может идти о профессии, поскольку она не определена. Намерения становятся «специальностными» в худшем варианте, поскольку на давление государственного заказа накладывается давление менталитета, заставляющее стремиться к тёплому хлебному месту при не сильно обременительной деятельности. И заинтересованно любовавшийся грациозными движениями редких животных молодой человек взамен подвижничества научного работника отправляется в высокооплачиваемую выделку шкур этих животных. В связи с чем и поступает в систему профессионального образования на соответствующую технологическую специальность. А изначальный исследовательский интерес… Ах, оставьте!

Фактически эта траектория выглядит так. Дошкольное детство – именно проблески интереса в строгом смысле этого слова [3], что может привести впоследствии в профессию, если её определить. Мы сделаем это далее во второй главе книги. Младшая школа – время подражания взрослым – проявление интереса к специальностям. Подростковому возрасту соответствует диффузный характер представлений о соотношении профессий и специальностей. И это немудрено: мы видим, как эта диффузность не только сохраняется, но и развивается у людей, посвятивших себя профориентации.

Исследуя какие-либо явления социального или социально-психологического характера, необходимо постоянно контролировать содержание и адекватность собственного поведения в определённых ситуациях на основании осмысления событий, запечатлённых в памяти. Иначе можно утратить контроль за качеством «отзеркаливания» действительности, если не следить за кривизной зеркала. В детстве, начиная примерно с девяти лет, я активно интересовался растениями и животными на уровне ботаники и зоологии. К этому времени был прочитан внушительный объём специальной литературы, включая дореволюционное двенадцатитомное издание «Жизни животных» Брэма. В это время состоял в переписке с Батумским ботаническим садом и получал от него семена нужных мне растений, порой весьма экзотических. В этом же возрасте у меня появились сразу два научных руководителя в Институте зоологии Академии наук Казахской ССР – известный орнитолог Мстислав Николаевич Корелов и не менее известный герпетолог Константин Петрович Параскив. Растения всё же отошли на второй план, и в старших классах я стал вполне сложившимся зоологом в указанных областях. Учился отлично по всем предметам – уж очень хороши были учителя послевоенных лет. Однако в десятом, выпускном, классе я понял, что не умею думать в строгом смысле этого слова. Учиться чему-либо необходимо от простого к сложному. Поиск простейшей платформы для формирования понимания привёл к физике, до того времени просто враждебной ввиду кажущейся и навязываемой менталитетом сложности предмета [41]. Окончив физический факультет МГУ, достаточно много лет занимался физикой роста кристаллов, в чём стал доктором физико-математических наук. Попутно, с года окончания университета, непрерывно был связан с преподаванием в школах [44], что привело к созданию технологии интеллектуального образования [38; 39]. В рамках реализации этой технологии работал как профессором кафедры теории преподавания математики педагогического университета, так и профессором кафедры клинической психологии медицинского университета. Сейчас мои интересы и работа связаны с проблемами содержательной деятельности мозга на границе математики и психофизиологии. Всё сказанное здесь – не рекламный ролик. Это просто профессиональная история мальчика, который в начальной школе выбрал