Лили покусывала губу; что-то не сходилось, и она мгновенно поняла, что след на подоконнике расположен так, словно она влезла в окно с улицы…

– Ты можешь шевелиться быстрее? – с нескрываемым недовольством воскликнула снова появившаяся Хоукинс. – Сколько раз меня должны посылать за тобой?!

Лили вздрогнула от неожиданности, но не оглянулась. Сейчас ей было не до неё. Важно было разобраться в обнаружившемся феномене.

– Да-да, я уже иду, – отрешённо промолвила она.

Девочка раздражённо поджала губы и с силой хлопнула дверью, заставив Лили поторапливаться; к необъяснимому явлению она вернётся позже.

Наспех собрав волосы в хвост и бросив взгляд в зеркало, Лили на ощупь надела обувь и спустилась вниз.

На первом этаже было много детей, снующих из класса в класс. В холле в укромных уголках друг к дружке льнули влюблённые парочки; тут и там скучковались шумные компании, которые веселились и закатывались от смеха, а кое-где, устроившись на скамеечках и уткнувшись в учебники и конспекты, выпускники готовились к экзаменам, не замечая гомона вокруг.

Лили прошла мимо группы ребят-однокурсников.

– Эй, Кэрролл! – окликнул её темноволосый мальчик, одного взгляда на которого было достаточно, чтобы понять, что он лидер в своей компании.

Лили остановилась и равнодушно взглянула на красавца Мэтью Оуэна – одного из тех мальчиков, в которых тайно влюблялась большая часть девчонок школы. «И слава богу! – думала Лили, – я не из их числа».

– Хочешь пойти со мной на выпускной вечер? – с видом суперзвезды произнёс он. Предложение звучало, скорее, как одолжение.

Друзья удивлённо вытаращились на него, а девочка рядом – с ревностью.

– Нет, благодарю! – язвительно и с достоинством отказалась Лили.

– Ты посмела мне отказать, Кэрролл? – почему-то с улыбкой спросил он.

– Представь себе! – с этими словами Лили пошла дальше.

– У меня хватит настойчивости, Лили Кэрролл, учти это! – крикнул он вдогонку, и тут же раздался смех его друзей.

Мэтью Оуэн был новеньким из обеспеченной семьи. Таких детей становилось всё больше и больше. Они практически вытеснили сирот. Майкл Дэвис был совсем близок к своей цели – практически пустовавший много лет старый приют теперь успешно реставрировался и был битком набит детьми.

Проходя по коридору, Лили пришлось проталкиваться сквозь толпу, хлынувшую из классов; конец учебного года давал о себе знать. К тому же по выходным обычно проводились дополнительные занятия для отстающих учеников. Наконец, добравшись до директорского кабинета, она постучала в дверь и, повернув ручку, просунула голову внутрь:

– Доброе утро, миссис Кечнер! Вызывали?

– А, Лили? Да-да, входи, пожалуйста!

Лили вошла и прикрыла дверь.

Директриса сидела за столом, разбираясь с кипой бумаг и папок. Кабинет довольно-таки уютный, хотя и обставлен специально для совещаний. На правом краю стола установлен компьютер. В центре кабинета длинный стол, окружённый стульями с мягкими сиденьями. Половина восточной стены занята закрывающимися на ключ шкафчиками, в которых, насколько Лили было известно, хранилась документация; вторая половина – полками, забитыми до отказа книгами и папками.

Полноватая женщина Джанет Кечнер окинула Лили беглым взглядом и попросила её присесть, указав на ближайший к себе стул. Сама она неотрывно стучала по клавиатуре компьютера.

Лили прошла к указанному месту, села и приготовилась слушать.

Когда директриса оторвалась от монитора, сложила бумаги в стопки и обратила на неё внимание, вид у неё был беспокойный. Карие глаза за очками в пластиковой оправе избегали бирюзовые. Чтобы не смотреть в них, она взяла ручку из подставки для карандашей и стала нервно вертеть её в руках.