И вот впервые незнакомец остановился, обернулся и откинул капюшон. Лили наконец увидела его: высокий худой мужчина, которому на первый взгляд было не больше сорока пяти лет. Длинные угольно-чёрные волосы, стянутые в хвост, чуть тронуты сединой возле висков. Брови чёткой формы и изогнутые, щёки впалые, из-за чего немного выделяются скулы. Усы и борода слегка скрывают полные губы. Удивительные синие глаза, искрящиеся и очень добрые, смотрят располагающе.

Лили замерла на месте, с любопытством разглядывая его лицо, очарованно смотря в завораживающую глубину глаз и не в силах оторваться. Она старалась не моргнуть, боясь, что он вдруг исчезнет.

Мужчина безмолвно взмахнул правой рукой с красивым перстнем на среднем пальце, и перед ним сгустился туман. Он будто лился с небес, подобно водопаду, образовав плотную стену. Незнакомец улыбнулся, шагнул в густую завесу и исчез.

Это было приглашение – он хотел, чтобы она последовала его примеру. Сердце подсказывало Лили, что нужно сделать всего лишь шаг, чтобы всё изменить, чтобы окунуться в сказку. Вопреки здравому смыслу, предупреждающему об опасности, какая-то неведомая сила тянула её на ту сторону тумана. Она медлила с решением. Вдруг в белом клубящемся тумане появилось небольшое окно. Лили вновь увидела лицо мужчины по ту сторону завесы. Казалось, он был огорчён её нерешительностью, даже разочарован. Она почувствовала себя виноватой; но всё же не могла решиться шагнуть ему навстречу, и мужчина протянул ей руку.

– Sequere me! – раскатисто-бархатистым голосом произнёс он.

Лили не могла сойти с места и не могла говорить – что-то случилось с её голосовыми связками.

– Sequere me, Лили! – повторил он.

На этот раз голос его прозвучал отдалённо, и силуэт стал тускнеть, обволакиваться дымкой.

Лили встревожилась.

Раздался громкий резкий стук: незнакомец, протянувший ей руку, непроницаемый туман и промозглая улица растаяли.

– Постойте! – наконец смогла она вымолвить…»

– Кэрролл! – позвал её совсем другой, резкий голос.

Девочка безнадёжно цеплялась за хрупкую нить, связующую её с видением, и которую грубо оборвал настойчивый голос – чёткий, громкий, режущий слух. Она проснулась, впервые всем сердцем желая, чтобы и туман, и мужчина оказались настоящими. Она сжала в кулаке край подушки и изо всех сил зажмурилась, пытаясь вернуть человека, зовущего её с собой, но было слишком поздно – кто-то нетерпеливо барабанил в дверь.

– Ну что ещё? – сонно пробурчала она и, с неохотой разлепив глаза, увидела просунутую в дверь голову своей сокурсницы.

– Что-то ты заспалась сегодня? – возмущённо произнесла девочка.

Лили ничего на это не ответила, потягиваясь и сонно моргая.

– Миссис Кечнер велела тебе зайти к ней.

– Зачем это?

– Я не спрашивала; вот сама и узнай! – грубо ответила та.

Лили поднялась, села на кровати и взглянула на девочку.

Дафна Хоукинс – долговязая с заурядной внешностью девочка – недовольно поджала губы в ожидании ответа.

– Хорошо, вот только переоденусь… – сказала Лили, подавляя чудовищный зевок.

Хоукинс тут же захлопнула дверь, заглушив шум и гам, доносящийся из коридора и нижних этажей.

Лили посмотрела на настенные часы: четверть десятого. Обычно она просыпалась раньше всех, а тем более в субботу, когда все остальные любили понежиться в постелях. К тому же в это время в спальнях всегда стоял такой шум, что весь приют вставал на уши. Удивительно, что она не проснулась в таком хаосе.

Потерев кулачками глаза и нескромно зевнув, Лили откинула одеяло, спустила ноги с постели и, пошатываясь, пошла переодеваться.

Натянув джинсы и футболку, она собралась было заправить кровать и оторопела: окно было распахнуто, а на подоконнике подсохший след человеческой ступни. Взгляд машинально скользнул на постель – такие же следы были на одеяле и простыне. Лили оглядела свои испачканные землёй ступни и ужаснулась. Получается, что она каким-то чудом выбралась из окна. Лили задумалась: может ли всё то, что она видела во сне, оказаться явью? Ведь сон был таким реалистичным. Но как такое возможно? Как она смогла выбраться из окна и по голой стене спуститься с четвёртого этажа, не говоря уже о том, чтобы взобраться обратно? Мозг начал анализировать все детали. Даже если предположить такие чудеса, то сон не мог оказаться реальностью, ведь образ мужчины растаял в момент её пробуждения. Совершенно очевидно другое: она действительно ходила во сне – присутствие следов сомнамбулизма она не могла отрицать, пусть и разбиралась в данном явлении весьма посредственно. Наконец, в голове Лили картина сложилась в единое целое: она выбралась из приюта обычным способом, побродила босиком по сырой земле, вернулась обратно в спальню, вероятно, зачем-то забралась на подоконник, затем снова вернулась в постель.