Я устала быть не собой, изображать запуганную монашку, поэтому с радостью согласилась немного подурачиться.

Он умел быть обаятельным, немного разгильдяем, когда надо, в меру серьезным. Пожалуй, если бы его таким знала настоящая Кризель – влюбилась бы по уши. Я же была более сдержанной, имела некоторый опыт общения с противоположным полом и хорошо понимала: невероятно обаятельные мужчины чаще всего повесы. Так стоит ли привязываться и на что-то надеяться, тем более, что возможно я избранная для принца?

Маг мог говорить про принца все что угодно, но пока лично Олистера не увижу и не составлю свое мнение – не буду делать поспешных выводов. В конце концов, если Меркрас испытывает ко мне искреннюю симпатию – может дождаться окончания королевского сбора…

«Блин, что-то размечталась!» – я не заметила, как сбилась со счета, прослушала подсказку и вновь наступила магу на ногу.

– Простите!

– Не переживайте, леди Кризель. Под музыку танцевать гораздо проще… – Меркрас посмотрел на меня исподлобья, махнул рукой – и я услышала музыку, что лилась из ниоткуда!

Я ошарашено завертела головой, и маг рассмеялся:

– Только это секрет! – заговорщицки подмигнул, и мы продолжили повторять замысловатые танцевальные фигуры под неизвестный мне вальс.

– Шаг вперед, присядь… поворот. Происходит смена…

Мы увлеклись и поздно заметили, спешащую к нам, Аурилу. С Меркраса схлынула радость. Он нахмурился, напрягся.

«Видимо, уже знает, что ожидать», – догадалась я и постаралась придать себе вид глупенькой простушки.

– Меркрас! Вон! – рявкнула мачеха.

Маг вскинул голову, дерзко ухмыльнулся и гордо ушел.

– Бесстыдница! – закричала разъяренная Аурила, едва остались наедине. – Из монастыря, и сразу в разврат?! Да он тебя вокруг пальца обведет – моргнуть не успеешь!

– По себе судите? – спокойно парировала я, и мачеха аж задохнулась от ненависти. Судя по всему, я попала в точку. – Он не позволил себе ничего постыдного, можете не волноваться и не ревновать.

– Дрянь!

– Вы будто святоша.

– Лучше бы ты как прежде молитвы бормотала!

– Кхм, – кашлянула я. – Проклятье не прошло бесследно, так что теперь я и молитв не помню.

– Неужто мои молитвы услышал Всевидящий?! – деланно рассмеялась женщина. Потом скривила злое лицо и прошипела: – Все еще желаешь уйти в монастырь?

– Не очень-то. Передумала. Теперь хочу остаться с вами и наслаждаться каждым днем нашей совместной жизни, – я ехидно улыбнулась. – Кстати, надо тщательнее выбирать просьбы. Лучше бы вы свою злость, обращенную на меня, направили бы на мольбы, чтобы господин Меркрас заметил ваше существование. Тогда бы вам…

Я вовремя перехватила ее занесенную руку и спаслась от пощечины. Предугадать было не сложно – столько ненависти плескалось в глазах мачехи. От бессилия Аурила отшатнулась и бросилась бежать.

– Успокоишься – приходи, поговорим! – напоследок успела крикнуть. Я отстояла себя и не позволила унизить, но ревнивые женщины непредсказуемы, и лучше нам объясниться, чем ожидать от психованной мегеры подлости.

В невероятно паршивом настроении, прошлась по садику. Ничего не радовало. Сердце билось в тревоге. Хорошенько подумав, решила не выжидать, когда Аурила соизволит прийти ко мне, а самой явиться к ней.

Горничная и одновременно компаньонка мачехи метнулась наперерез. Однако я снесла ее (вот он бонус моей аппетитной фигуры!) и толкнула дверь в спальню. Мачеха лежала на кровати и всхлипывала. Я застыла.

«Если сейчас верно не подберу слова, то, возможно, «лесной медведь» ночью залезет в мою спальню и съест! Думай, Лена, думай, если хочешь жить!»

Как назло, дверь приоткрылась и на пороге комнаты появилась взволнованная компаньонка мачехи.