Однажды мама попросила Дашку пять минут побыть со мной на детской площадке, а сама зашла в магазин.

Я уже засыпал, когда в коляску стали заглядывать мальчишки. Один – незнакомый, а второй – племянник акушерки тёти Нади. Они показывали на меня пальцами и ржали. Дашка пыталась их отогнать по-хорошему, но они не отставали. Зря.

В общем, когда я услышал крики и выглянул из коляски, один мальчишка согнулся пополам и держался за живот. А племянника акушерки тёти Нади Дашка тыкала носом в песочницу, прямо в куличики малышей. Малыши орали, их мамаши тоже.

Прибежала мама, оттащила «бешенную» Дашку и торжественно обещала наказать.

– А чего они брата моего обзывают! – оправдывалась Дашка.

– Как обзывают-то? – спросила мама дома.

– Чудилом косоглазым.

– Понятно, – сказала мама и не стала наказывать Дашку.

Вечером Дашка неожиданно поговорила со мной о жизни.

– Тебе тоже не светит, Таракан. Всё в жизни только красивеньким, понял?.. Они вообще не парятся. Ещё узнаешь, как это несправедливо…

Я хотел спросить почему, но вместо этого сказал «да»

Дашка посмотрела на меня с удивлением и вздохнула.

– Значит, уже понимаешь… – Дашка показала мне сжатый кулак. – Если что, Таракан, ты под моей защитой. Я могу тебе врезать, но больше никто…

Это всё-таки было лучше честного предупреждения Юрика: «Я, конечно, буду тебя защищать, Таракашка. Но если тебя обидит кто-то старше и сильнее меня, я сразу убегу…»

Я, наконец, понял, Дашка не была красавицей. Она тоже это понимала и злилась. А ещё она завидовала Полине, которая нравилась мальчикам. Дашка ругалась и дралась. Это был её способ привлечь внимание.

До десяти лет Дашка носила привлекающие внимание банты и хитро заплетенные косички. Мама украшала её как ёлку: кружева, рюши, вышивка, брошки. Кружева отрывались, брошки ломались, ленты от бантов цеплялись за деревья и там оставались. Мама говорила, что у Дашки «шило в одном месте» Я долго размышлял, в каком, пока Юрик не проговорился.

Однажды Дашке пришлось измениться. Опять из-за Юрика. Ему нравились фильмы и комиксы про Астерикса и Обеликса. Естественно, он был фанатом толстяка Обеликса. На Новый Год Юрик выпросил полосатые штаны и сам сделал шлем из кастрюли. Ему не хватало косичек. Он с завистью смотрел на Дашкины косы.

Дашка не любила причесываться и каждое утро ныла, как ей надоела эта «волосня» Мама говорила, что «красота требует жертв». Дашка терпела, хотя для неё это не характерно.

Юрик начал атаку издалека: «Тебе вообще косы не идут», «Сейчас никто так не ходит», «Ты что, маленькая?»… Дашка злилась, пинала Юрика, но избавиться от кос не спешила.

Тогда Юрик взял и отрезал Дашкины косы, когда она спала. Все были в шоке.

– Ей так лучше! – оправдывался Юрик.

– Когда ты ночью будешь спать, я тебе нос отрежу, – спокойно пообещала Дашка.

Юрик испугался. Мама тоже. И быстро повела Дашку в парикмахерскую делать модную короткую стрижку.

Весь вечер Дашка смотрела в зеркало. И было непонятно, нравиться ей стрижка или нет. Потом она сказала: «Хотя бы причесываться теперь не надо…», и Юрик понял, что нос ему не отрежут.

Ещё было ясно, что платья с кружевами и юбочки с рюшами теперь Дашке не подходят. Она стала носить джинсы, шорты, спортивные брюки, даже в школе.

Учителя Дашку не любили, вернее, опасались. Она не выносила критики и насмешек, сразу лезла в драку. Однажды укусила за ногу сына завуча Клима. Он был почти в два раза выше и на четыре года старше. Мама плакала, думала, что Дашку выгонят из школы. Но завуч, как ни странно, этого не сделала. Взяла пять тысяч на лечение сына и посоветовала отдать «гиперактивную» Дашку в спорт, чтобы там сбрасывать лишнюю энергию. А сын сам виноват, не нужно было «называть вашу девочку обезьянкой…»