– Понятно, и узнав о моей происхождении вы решили, что теперь я могу вам в чем-то помочь? К сожалению, моя магия не очень сильна, возможно целительство, так что, если вам нужно вылечить кого-либо я готова попробовать.

– Да, ты можешь помочь, но твоя магия тут ни при чем.

Стефан покачал головой. Он снял перчатку с левой руки, и я увидела, как на его коже расползается сеть тонких чёрных линий – словно ожившие чернила.

– Это проклятье, которое было наложено на моего отца и после его смерти передалось мне.

– Проклятье? – я была удивлена – Могу я прикоснуться?

Он протянул руку. Я склонилась, позволила своей магии коснуться его кожи. Мгновение – и во мне взвился ужасный холод. Внутри короля клубилась древняя тьма, живущая, пульсирующая. Она отбросила меня с такой силой, что я ударилась спиной о кресло.

– Что ты увидела? – голос короля был глухим.

– Тьму, очень сильную. Тот, кто наложил проклятье, был невероятно силен. – я вздохнула, пропуская воздух в свои легкие, чтобы задать свой вопрос, так как знала, что ответ мне не понравится. – Как вы хотите, чтобы я сняла его?

Феникс громко выдохнул, а король посмотрел на меня с сожалением.

– Снять проклятие может только дитя, рожденное от короля и фейри.

Ужас охватил меня целиком. Я замерла, дыхание исчезло.

– Это… шутка?.. – прошептала я.

– К сожалению никто пока не смог найти другой способ и мне приходится обращаться к тебе с такой необычной просьбой. Ты единственная девушка рода фейри, которую я знаю, как мою подданную.

– Почему не обратиться к королю фейри и попросить его организовать политический брак? Насколько мне известно обычно короли так и поступают.

– Я пробовал, король Тайрелл отказал мне. После двухсотлетней войны между людьми и фейри они категорически не хотят заключать никаких союзов с Ареландией.

– Но у вас есть Штормбрук, – я указала на Феникса – он фейри и вполне может стать отцом для вашей будущей невесты.

Феникс закатил глаза, почему он не может помочь своему королю мне было непонятно.

– Кейра, дети у фейри рождаются крайне редко, даже от союза с людьми, и даже если родится девочка, ей нужно достичь брачного возраста и быть способной зачать ребенка, столько времени у Стефана нет.

Голос Феникса был мягким, но эта мягкость была обманчива, он давал понять, что они продумали все варианты и я была последним. Но сдаваться мне не хотелось.

– Почему тогда вы предприняли усилия ранее?

– Я не знал о проклятии пока мой отец не открыл мне эту тайну на своем смертном одре два года назад. Он думал, что с его смертью проклятье просто уйдет, но оно касается всего рода и похоже у меня совсем мало времени. Я не знаю сколько, но я уже чувствую его внутри себя, и оно растет.

Я молчала. Мысль о том, чтобы снова отдать свое тело – на этот раз не мужу, а трону – вызывала внутренний крик. Я хотела помочь. Но не такой ценой. Мне нужно найти другой способ.

– Есть записи об этом проклятии?

– Да, – король передал мне небольшой фрагмент пергамента – это единственное что удалось найти у отца в старом кабинете. Проклятье было устным, и его записи по памяти тех, кто слышал его, это общий вариант.

Я взяла пергамент и прочитала:

“Да обрушится на короля, его род и все земли, что раскинулись от заоблачных вершин восточных гор до лазурной бездны южного моря, неотвратимая кара судьбы. Пусть тьма, густая, как смола, поглотит их, вырвав из груди покой, свет и последний проблеск надежды. Настанет час, когда мир их обратится в прах, а будущее померкнет, словно звезда, угасшая в пустоте вечности. Не снять сего проклятия, доколе великий свет, что таится в глубинах, не сольется с тьмой, и дитя древнего бессмертного рода, зачатое королем, не пробудит серебряного зверя, что исцелит мир от скверны.”