Я сидела и смотрела на Феникса, а он смотрел на меня.

Мы оба молчали, просто смотрели друг на друга. Мне казалось, он изучает меня, я видела, как его глаза скользили по мне, а потом остановились и задержались у меня на лице.

Полог палатки откинулся и воин, самый дружелюбный, принес нам миску с едой. Сыр, вяленое мясо, хлеб и два яблока и еще один бурдюк с водой.

– Через час выдвигаемся, – это все что сказал ему Штормбрук, он кивнул и вышел из палатки.

– Твоя магия необычна, Кейра. Я думал ты владеешь магией воздуха, но то, что ты сделала, как спасла меня. Это впечатляет, никогда не встречал таких сильных целителей— магов среди фейри, а тем более полукровок.

Он наконец прервал наше молчание.

– Это единственная магия, которой я научилась быстро, ветер я могу создать совсем небольшой, разве что запах отвести от себя или белье высушить. Такая магия никому не причиняет вреда.

– Или ты просто этого не хочешь? – он взял ломоть хлеба с сыром и съел за один укус, запивая водой.

Мне есть совсем не хотелось, что-то внутри меня не давало мне покоя, но я никак не могла понять, что именно.

– Я никогда не пробовала, – я сделала паузу. – Причинить кому-то вред всегда казалось чем-то ужасным, непростительным.

– Даже врагам? – он явно был удивлен.

– Даже им, – я отвернулась от его пронзительного взгляда ледяных глаз. – Есть те, кто должен вершить правосудие, и это не я. Мне всегда хотелось помогать, лечить, исцелять.

– Ты преуспела в этом, яд гулей в крови фейри очень сложно вылечить, я знал очень искусных лекарей и мудрецов, но даже им это было не под силу. Как у тебя получилось?

– Не уверена, я просто увидела яд и вылечила каждую часть твоего тела что была поражена им. Я видела яд как змея в твоем теле.

– Значит лунный дракон это была ты, а не сон?

– Похоже на то, я всегда вижу лунного дракона, когда лечу сложные случаи. В детстве я любила читать сказки об этих великих целителях и всегда представляла, что он помогает мне. Это всего лишь плод моего воображения.

Он кивнул, и я видела, как он о чем-то задумался. Потом резко встал и вышел из палатки.

Я была обескуражена тем, как резко он прервал наш разговор и почувствовала себя дурой, что рассказывает незнакомцу о своем детстве. Вздохнув и собравшись с мыслями, я заставила себя проглотить кусок сыра и тоже вышла.

«Покой после долгой дороги – не просто отдых. Это передышка перед бурей, которую ты ещё не видишь.»

– из "Писем из Вермы", неизданное

Через час лагерь был свернут, следы присутствия затерты, костры залиты, и Феникс вновь был в доспехах. Маска вернулась на его лицо – как будто недавняя уязвимость никогда и не существовала.

– Мы выезжаем сейчас, – услышала я голос Лейлы за спиной – мне дали свою лошадь, слава богини.

– Рада за тебя, а на какой лошади поеду я?

– Ты поедешь со мной – голос Феникса опять вернул ледяной оттенок, как будто этого короткого и нормального разговора в палатке даже не было.

– Но я могу поехать сама, или ты не доверяешь мне даже после того, как я спасла тебе жизнь? – в моем голосе была злость, такая сильная что я сама себе удивилась.

– Доверяю, но лишней лошади у нас больше нет, ее успели загрызть гули. Так что придется ехать со мной.

Дорога до столицы тянулась длинным, молчаливым путём. Я сидела в том же седле, прижатая к нему. В прошлый раз я почти всю дорогу проспала, а теперь спать совсем не хотелось, хотя я чувствовала слабость и пару раз чуть не вывалилась из седла, потому что не смогла удержаться. Феникс ничего не говорил, просто прижимал к себе крепче. Ни слова. Ни лишнего жеста. Только дыхание, тёплое и чужое, касающееся моего затылка.