– Зачем вы ему помогаете? – Полина подняла глаза на доктора, пытаясь считать с его лица правду.

– Андрей Викторович очень много сделал для моей клиники. И для моей семьи. А я ему помогаю. Когда это необходимо, – сказал он и начал напевать тихую мелодию, наводя порядок в медикаментах, явно дав понять, что не собирается продолжать разговор.

Полина хотела узнать больше, но на тело навалилась приятная тяжесть, она зевнула и прикрыла глаза. Мысли начали течь медленнее, а затем и вовсе утихли, а Полина погрузилась в приятную темноту.

Полина проснулась, когда наступило утро и в небольшую щель между темными шторами уже вовсю лился яркий солнечный свет. Хорошо, что шторы были задвинуты, потому что даже эта тонкая линия света доставляла Полине дискомфорт, отдаваясь болью в голове.

Вдобавок, на Полину вдруг навалилась вся тяжесть событий прошедшего дня. Страх вернулся новой волной, и она дернулась в попытке встать. Мир снова завертелся, и Полина в бессилии уронила голову обратно на подушку. В голове зашумело еще больше.

В это время в комнату вошла девушка в медицинской форме. Полина вспомнила, как доктор говорил про медсестру, которая будет за ней присматривать после его ухода.

– Доброе утро! – девушка с улыбкой поздоровалась с Полиной. – Меня зовут Ирина. Как вы себя чувствуете? Я всю ночь была рядом с вами. Надеюсь, долгий сон пошел на пользу, – она еще раз улыбнулась и Полине показалось, что улыбка вышла пластмассовой.

– Бывало лучше… – пробормотала Полина, по очереди шевеля руками и ногами, проверяя повреждения. Из конечностей болели только бедро и колено левой ноги. На них она, по всей видимости, упала. Головная боль никуда не исчезла, но уже не была такой интенсивной.

Полина решила, что это хороший знак, и скорее всего, через пару часов можно снова попробовать встать на ноги. На это медсестра поспешила возразить, что ей нельзя вставать как минимум в течение двух недель. Все это время нужно оставаться в постели, а то мало ли что.

От этого «мало ли что» Полине стало еще тревожнее, и она поняла, что ее отсюда точно не выпустят в ближайшее время, ну, или подождут, пока она сможет встать на ноги.

А там уже, ногами, под дулом пистолета, она дойдет до места своего окончательного упокоения. Которое будет где–то там, в лесу, в свежевыкопанной могилке. От этих мыслей тошнота снова вернулась и перед глазами все поплыло.

В это время в комнату вошла полноватая женщина средних лет, неся перед собой поднос. Медсестра забрала поднос, затем помогла Полине лечь чуть выше и подкатила к кровати небольшой столик.

Полина почувствовала запах бульона. Есть совсем не хотелось, хотя она не ела со вчерашнего обеда. Полина решила было отказаться от еды, но подумала, что ей следует как можно быстрей встать на ноги. А для этого нужно есть и набираться сил.

Поэтому Полина позволила медсестре скормить себе несколько ложек лёгкого бульона, после которого действительно чуточку полегчало. Затем она натянула одеяло до подбородка и закрыла глаза.

Полине снова очень хотелось спать и было очень трудно думать, поэтому она решила не бороться со сном и позволила себе уснуть.

Когда она проснулась, наступило время обеда. За окном все еще было светло, а в дверях снова появилась женщина с подносом.

Полина опять выпила несколько ложек супа, а потом разрешила медсестре привести себя в порядок и переодеть в невесть откуда взявшуюся мягкую пижаму. После всех гигиенических процедур Полина наконец почувствовала себя человеком, и у нее даже приподнялось настроение.

Она пыталась разговорить медсестру, но та либо действительно ничего и никого не знала, либо очень удачно делала вид. Медсестра легко обходила неудобные вопросы заученными вежливыми фразами, и Полина, выдохнувшись, в итоге оставила ее в покое. Девушка молча делала все положенные медицинские процедуры и вежливо улыбалась.