П е р в ы й г о л о с. Не, ну он натурально испугался. Видел, как губы дрожали, когда он десятиметровую, почти отвесную, стену преодолел?
В т о р о й г о л о с (хохотнул). Да, силён. Теперь, наверное, оправдание ищет, уж не игра ли это воображения.
П е р в ы й г о л о с. Ха–а! Ты так говоришь, будто это в реале.
В т о р о й г о л о с. Для него, похоже, в реале. Он ведь не помнит, что ему в мозг нейрошипы вживили?
П е р в ы й г о л о с. Во всяком случае, не признаёт, что участвует в эксперименте. Ну, вроде всё. Показания с датчиков скачал.
В т о р о й г о л о с. Ладно, можешь стереть у него из памяти эту пьяную шутку?
П е р в ы й г о л о с. Попробую, надеюсь получится… А ты это… давай… наливай…
Заячьи уши
Мириады ярких жёлтых искорок высекались от соприкосновения металла с абразивным кругом, и по дуге сыпались на руки и синий халат Алексея Николаевича. Саблевидный контур режущей кромки специального ножа постепенно становился острым.
«Как хвост кометы… неужели искры не горячие?» – Славик размышлял, робко подставляя ладонь под самые дальние, почти погасшие искорки, – «нет… холодные», – подошёл ближе к станку.
– Славка, не вставай по ходу вращения. Нужно располагаться немного в стороне. Обязательно закрывай щиток. Работай только торцевой частью круга! В боковую область нож не суй! – Алексей Николаевич показывал основные приемы затачивания ножа, проводя его вдоль торца круга, периодически опуская нагретое лезвие в воду. – Теперь давай сам попробуй.
Славик нерешительно взял нож, прижал его ребро к упору станка и, прищурившись, подвёл лезвие к кругу. Посыпался град искр. Испугался, но всё же заставил себя провести лезвие поперек круга. Деловито сунул нож в воду. Вода зашипела, выпустив столб пара.
– Молодец, угол немного увеличь… всегда контролируй процесс заточки, – Алексей Николаевич взял руку Славика, положил на упор и установил правильный угол резания, – во–о–от, вроде готово. Теперь сподручнее будет деревянную лопатку винта резать… пойдём пробовать.
– Славик, снимай по чуть–чуть. Смотри! – Алексей Николаевич срезал тоненький, почти прозрачный кусочек дерева по карандашной линии, определяющей границы винтового профиля. – Не торопись, чаще сверяй с образцом. Плохо, что Володя, еще два месяца в командировке будет. Он у нас один спец по таким моделям. Не знаю, насколько хороший образец винта мы с тобой подобрали. Ну, теперь давай, действуй…
«Отец таких же размеров деревянные ложки делает…» – Славик покрутил в руках образец, провёл пальцами по плавной, изящной поверхности, покрытой лаком. «Какая она тоненькая».
Славик постелил на своем рабочем столе мягкую стёганную тряпочку, положил на неё заготовку и взял нож. «Попробую здесь». На безопасном месте заготовки надавил пальцем на лезвие и оно четко срезало тоненькую полоску стружки. «Отец говорил, что липа хорошо режется в любых направлениях». Славик аккуратно резал кусочек за кусочком. «Кропотливая работа… надолго».
* * *
– Привет, ты в каком классе учишься? – шустрый паренек, подошедший к Славику, оторвал от работы.
– В шестом.
– А я тебя в школе видел…
Славик молчал. «Младше меня. Чего прицепился?» На вопрос он бы ответил, но как поддерживать разговор по такой фразе, не знал. Паренёк понял свою ошибку и продолжил.
– Меня Вадик зовут. А тебя?
– Слава.
– Давно в авиамодельном кружке занимаешься?
– Три года.
– Ого–о. А я вот только неделю назад пришёл. Помоги мне приклеить вот эту штучку.
Словоохотливый Вадик показал скобу, скрепляющую две рейки фюзеляжа простенького летательного аппарата, незатейливо прозванного «бабочкой».