Почему-то понимал ее... Я! Человек, который... Да вообще задумывался ли я когда-нибудь о чувствах женщин? Ну, разве что в юности, когда молодой, переполненный надеждами, планами, вернулся после армии в родной город. Когда встретил на дискотеке в клубе красавицу Лилечку, которую смутно помнил по школе. Тогда задумывался - сам влюбился и с ее стороны ответного чувства ждал. И все так замечательно складывалось - свидания там, страстные встречи наедине в квартире одного хорошего знакомого, предложение, подготовка к свадьбе. Кто же знал, что Лилечка окажется любительницей потрахаться с чужими мужиками? Кто же знал, что, напившись, моя красавица давала всем и каждому направо-налево? Трезвая-то она была скромницей и паинькой, со мной-то полгода ломалась... Я уже перед свадьбой об этом узнал. Сам увидел собственными глазами. Дружок подсказал, куда и когда подойти нужно, чтобы запечатлеть, так сказать, темную сторону моей невесты.

    Увидел. Не понравилось. От баб надолго отворотило. Потом как-то обидно стало, как-то стремно - мысль засела в голове, что не хочу доедать за кем-то, не хочу трогать то, что до меня было в употреблении. Нет, физические потребности, конечно, никто не отменял. Но ведь, если очень пить хочется, попьешь даже из лужи. А вот чтобы в радость, в кайф, чтобы любить, не получалось. То ли бабы попадались сплошь на все готовые, сами на мой член запрыгивавшие, порой без приглашения даже, то ли я стал таким - никому не доверявшим, разочарованным, ждавшим подвох даже в самой прекрасной на первый взгляд женщине. Просто пользовался ими, с ужасом думая о том, чтобы пустить кого-то из них ближе, чем в постель.

    А тут... Ася ведь кем угодно быть может! Чьей-то женой. Чьей-то матерью. Да даже проституткой в конце-то концов! Но вид этот ее невинный, взгляд этот - глазищи огромные, доверчивые, ресницы без краски, а словно тушью в пять слоев накрашенные - длиннющие, загнутые к бровям... Гром услышала - перепугалась до смерти, задрожала вся. И ко мне жмется - к чужому, абсолютно незнакомому человеку. Ведь понятно же - защиту ищет, подсознательно спрятаться за моей спиной хочет. Как такую можно было таблетками травить? Она же в глаза взгляд бросит, а кажется в самую душу смотрит! 

    Красивая. Смотрел на нее спящую и понимал - молодая совсем. Не для меня. Да и волосы, брови, кожа чистая белоснежная - синяк почти сошел, лишь чуть оттенял правый глаз - вся она была как будто из другого мира, тоненькая, хрупкая, ухоженная, несмотря на ногти поломанные, несмотря на синяки и ссадины, несмотря на испуг на лице... очень красивая. 

   Не для меня. Да только стоило глаза закрыть, я видел ее у себя на коленях - с широко распахнутыми черными в темноте глазами, с длинными густыми волосами, рассыпавшимися по спине. И ладошку ее все еще ощущал на своем лице, нежные пальчики, которые зачем-то... Благодарность за спасение? Просто порыв? Видно же, что она - импульсивная, чувственная. А может... может она всегда такая? С каждым? Но последняя мысль не желала задерживаться в голове - выбросилась тут же, словно такое быть правдой не могло! 

   Полночи курил на крыльце. Думал. Наворотил дел - выкрал чужую женщину! Что теперь делать со всем этим? Попал ты, Сашка! Попал крупно! Ее искать будут. Не зря держали взаперти, не зря травили. Уставший, вымотанный событиями этого бесконечного дня, с трудом заставил себя идти в хозяйскую спальню и, устроившись на небольшом диванчике - не смог себе позволить "осквернить" кровать, о которой так мечтал Пашка, мгновенно вырубился.