Он ответил еще на пару десятков похожих вопросов такими же похожими фразами. Затем выключил виртуальный экран и вышел из своей комнаты.

Спустившись на лифте до сто двадцатого этажа, Дем отправился в апартаменты, где его уже ждала Жизз.

– Милый, ты так долго! – воскликнула она.

– Это тебе! – сказал Дем и протянул ей спрятанные за спиной цветы. – Как видишь, я настойчив!

– Теперь никто не скажет, что это веник, – засмеялась Жизз.

– Определенно.

И Дем обнял ее, стал целовать, а она смеялась и говорила, что никогда не любила «этого солдафона», имея в виду Вана. Она всегда была предана Дему, еще с того момента, когда они только встретились, а потом она зачала от него детей и хранила эту тайну от нелюбимого мужа, который был надежным добытчиком и опорой, но совершенно не интересным ей человеком.

– Как наши дети? – спросил Дем.

– Они уже спят, – сказала Жизз.

Дем подошел к детской и нажал на кнопку, вмонтированную в стену. По стене прошла рябь, и она стала совсем прозрачной. Дем с удовлетворением убедился, что Жизз была права, и дети действительно крепко спали.

– Ты будешь жить с нами? – спросила она.

– А как ты думаешь? – сказал Дем и повалил ее на постель.

Ван надел защитный костюм, шлем и вышел из бункера наружу. Старуха Гаэ сказала, что у него ничего не получится, а Ама только покачала головой.

Но Ван не мог бросить свою семью. К тому же он был военным, поэтому должен прийти и доложить, что случилось. Возможно, все думают, что он погиб. Если он нужен для войны с пришельцами, он подумает об этом. В любом случае, он должен оказаться в своей башне, но как туда войти? До сих пор он покидал ее лишь через высокие шлюзы, и не представлял себе, что делается внизу.

Ван подошел к башне. Темно-зеленая стена, казалось, была бесконечна. Она тянулась далеко в обе стороны. Ван взглянул наверх. Насколько хватало глаз, он не видел ни шлюзов, ни каких-либо отверстий. Это была монолитная стена.

Ван пошел вдоль стены. Через четверть часа пути она стала плавно заворачивать, и затем выпрямилась вновь. Ван шел дальше – ни шлюзов, ничего. Опять закругление, опять прямая стена. И третье закругление, и опять стена. Наконец, после четвертого поворота Ван понял, что оказался в том месте, откуда начал свой путь. Он закричал:

– Кто-нибудь меня слышит?! Я Ван! Откройте, впустите меня!

Ничего не произошло. Ван стал колотить руками и ногами по стене. Но, кажется, она не была предназначена для прохода. Если в башню и можно было войти, это следовало сделать сверху.

Ван вернулся. Он спустился в бункер и вошел в комнату старухи Гаэ.

– Тебе потребовалось несколько часов, чтобы убедиться, что в башню нельзя войти? – спросила Ама.

– Да, – мрачно ответил Ван. – Мне нужен диск, чтобы подлететь к шлюзу. Может быть, с этим поможет старик?

Ама ничего не ответила, а Гаэ покачала головой.

– Мутанты не летают на дисках? – спросил он, но тут же понял, что он мог обидеть Гаэ. – Извините, я хотел сказать, люди, которые живут внизу.

– Мы ездим на электробайках, – сказала Гаэ.

Вскоре она принесла еду.

– Это рачки из подземной реки.

– Рачки? – поморщился Ван. – Они живые?

Рачки шевелились.

– Они полуживые, – сказала Гаэ. – Ешь, они очень питательные.

«Невероятно!» – подумал он и, закрыв глаза, отправил еду в рот.

Поев, они собрались и вышли наружу. В сумраке была низкая видимость. Гаэ показала, куда им идти. Рядом проехал электробайк с колесами хаблесс. Гаэ показала на него и кивнула, имея в виду, что им для передвижения нужно нечто похожее.

Они зашли в бункер, где мутант с клешнями вместо рук предложил им байки в аренду.