Искореняющая зло.
Должно быть, ей ужасно тяжело:
Подумать ведь – одна искореняет,
А остальные, так, футбол гоняют…
Что наша жизнь без славной той звезды,
Исполненной магического транса?
Ведь это – как швейцар без бороды,
Да хуже – как концерт без конферанса,
Где и про тёщу даже слова нет,
Не то что про соседей,
Будь им пусто!
Ну, в общем, – никакой борьбы за ясный свет,
А так, одно беззубое искусство!
1966
Нет пророка в своём отечестве
(Геометрическое обоснование)
Дитя мечты и природы,
Смотрит пророк сквозь годы.
Пристально смотрит сквозь годы,
Себя не щадя, сквозь годы.
И молит, чтоб свет его глаз
От грядущих небес отразился
И снова сюда возвратился
И отвёл от отчаянья нас.
Но
так как угол падения
Равен углу отражения,
А
расстоянья безмерные,
А
всякий взгляд – под углом,
То к людям, готовым отчаяться,
Свет его глаз возвращается,
Надеждами он возвращается,
Но где-то в месте ином.
И другим выпадает дорога,
И не нас осеняет свет.
И мы говорим:
– Пророка
В своём отечестве нет.
1983–1987
Бега
Ненастной ночью и средь бела дня
Бегу себе ни валко и ни шатко.
Хоть вроде я и крепкая лошадка,
Никто не хочет ставить на меня.
Мне скучная дистанция досталась.
Но где-то там, на тысячной версте,
За тень доверья, за любую малость
Я бы принёс вам счастье на хвосте.
Поверьте слову старого коня,
Не упустите редкую удачу!
Вот вы купили пирожок.
А сдачу –
Что вам терять? – поставьте на меня.
Поставят, как же! Есть другой заезд,
Где что ни конь, то писаный красавец.
Тот бьёт копытом,
Этот землю ест,
Готовый мчать, планеты не касаясь,
Минут так… пять,
А может, даже семь.
О этот мир легчайшего азарта,
Где результат – как выпавшая карта:
Он жизни не касается совсем.
Играть всерьёз не любят игроки.
И долго ждать не любят –
Мир не вечен.
На марафонцев ставят чудаки,
Которым, кроме сердца, ставить нечем.
Я с ними весь. Но быть у них в долгу
Не значит ли терять свою дорогу?
Нет ставок?
Нет.
Ну что ж! И слава богу…
Сам на себя и ставлю и бегу.
1965–1966
Биохимическое
Мы не от старости умрём, –От старых ран умрём…С. Гудзенко
Мы не от старости умрём, –
От скорости умрём.
Так, на ходу вот, на лету,
Раскинем руки вдруг –
И погрузимся в пустоту,
В тот неразрывный круг,
Где из бесчисленных веществ –
Селитра, натрий, йод –
Немало всяческих существ
Природа создаёт.
Я буду пестиком цветка,
Прекрасной резеды,
А ты – тростинкой тальника,
Что вырос у воды.
И вся совместность наших лет,
Вся жизнь – прощай, прости!
Меж резедой и тальником
Мостов не навести.
И лишь случайно, может быть,
Какой-нибудь поэт
По вдохновенью нас с тобой
Сведёт в один букет.
И той, которой он любим,
Преподнесёт его.
И станет страшно-страшно им…
Но это ничего.
1966
«То, что помню, – со мной…»
То, что помню, – со мной,
Что забыто, – осталось за гранью.
Но пустыми ночами,
Когда мысли сойдутся в кольцо,
Выплывают заботы,
Забытые окна в герани,
Две черешни в саду
И невнятное чьё-то лицо.
Что-то пелось,
Куда-то вдвоём мы бежали,
Что-то с нами случалось,
Дождями стучала весна.
Но укромность была неживой,
И дожди не сближали,
Словно всюду незримо
Меж нами стояла стена.
Так вдоль этой стены
И ушёл я по узкой тропинке,
Ни о чём не жалеющий
По незрелости лет.
Только божья коровка
По тонкой зелёной травинке
Вдруг сквозь стену прошла,
И упала, и долго летела вослед.
1967–1968
«Быть честным – это тяжело…»
Быть честным – это тяжело.
И не морально, а конкретно.
Мы говорим: конец, прошло,
Забыв, что чувство не бездетно.
И где-то там живёт росток,
Что породила жизнь иная…
Жесток? Конечно.
Он жесток.
Он никогда не вспоминает
Твою улыбку и глаза.
Где ты сейчас, что ты сейчас –
Ему, по сути, безразлично.
Нашла кого-то? Хорошо.
Не замужем? Ну что ж, отлично.
Он знать не хочет и не знает,