– Кимаира давно уж нет! – рассмеялся Иван. – А уж на русской земле, ему вовсе и делать нечего!

– Если только, его не пригласили сюда, – предположил Сиян. – Давай с ним свяжемся, и всё узнаем.

Он снова потянул за шнурок своей сумки, и поприветствовал Кимаира. Тот отозвался, не подозревая о том, что кто-то ещё услышит их разговор.

– Почему ты молчал, не откликнулся, брат Сиян? – раздался из пиры его мальчишеский голос. – Я звал тебя, когда шёл к озеру по тропе Батыя в засохшем поле.

– А где ты сейчас? – спросил у него Сиян.

– В поле, у озера, – ответил мальчик. – Я дожидаюсь Ивана Крепцова, он взял мех и ушёл за водой.

Сиян поглядел на диакона.

– Всё ещё сомневаешься? – улыбнулся Ивану он.

– Выходит, Ким… – Крепцов ненадолго задумался.

Мальчик кивнул и выпустил из руки шнурок.

– Вот что, ребята, дальше сходите с ума без меня, – не выдержал диакон. – Если вы оба из какой-то там секты, то мне с вами точно не по пути.

– Но нам по пути, ведь ты тоже направляешься в Судный, – возразил на это Сиян – А это он пригласил меня и Кимаира к себе. Значит, теперь у тебя два попутчика!

– Теперь уж, ни одного! – открестился Иван. – Я пойду, пройдусь по местам детства в посёлке. Узнаю, кто служит теперь при церкви, вместо батюшки Николая. А там уж подскажут, как мне его разыскать, и на чём оттуда можно добраться в Судный.

Не сказав больше ни слова, он сунул мальчику в руки мех, полный воды, и торопливо ушёл в сторону родного села. Мне было грустно от такого его решения, но никакие силы не властны над выбором человека. И само желание Ивана повидать край, где он родился и вырос, было вполне понятно. Поэтому я не стал долго переживать, а помог Сияну отыскать в поле Ифела и Кимаира.

– Вот вода, – сказал он, отдав мех собрату. – Нам с тобой придётся ехать в Судный вдвоём.

– А Иван? – удивился мальчик.

– Он ушёл, – ответил Сиян. – Узнал, что мы города, и не захотел иметь с нами дел.

Кимаир протянул руку, коснулся одежд Сияна, провёл пальцами по его волосам, шее и горловине с вырезом. Ощупью изучая вышивку на воротнике его пеньковой рубахи, он нащупал рядом грубую толстую нитку с подвешенным на ней деревянным крестом.

– Оберег? – спросил он Сияна.

– Не совсем, – уклонился тот. – Просто, не трогай это, договорились?

Мальчик молча кивнул, и перестал изучать одежды и атрибуты собрата, старательно делая вид, что и сам утратил к этому интерес.

– Значит, ты воплотился слепым, – задумчиво произнёс Сиян. – Прости, пожалуйста. Мне кажется, я знаю, что стало тому причиной. Но, знаешь, это ничего не меняет! Ты всё равно сможешь взглянуть на мир! Подожди… Я дам тебе одну вещь…

Он развязал шнурок своей сумки, и достал из неё небольшую дощечку со светящимися краями. Затем, оттуда же вынул какую-то медную палочку с мерцающим заострённым концом, и принялся аккуратно выводить ею на дощечке имя Ивана Крепцова, буква за буквой. Я присмотрелся к этим предметам в его руках.

– Что это такое? – поинтересовался я у Сияна.

– Тоже полезный прибор, – ответил он мне. – Изобретение моих жителей для поиска потерявшихся близких. Стоит написать в строке имя нужного человека, и коснуться края этой строки рукой, как увидишь его глазами всё, что он видит перед собой в эту минуту.

Кимаир тоже слышал его разъяснения, и был явно заинтересован. Сиян аккуратно передал ему дощечку с именем дьякона, и сам установил его палец на краешек нужной строки. Буквы в имени сразу же засветились ярко-голубым светом.

– Что ты видишь? – полюбопытствовал я.

– Здание, сложенное из брёвен, – ответил мальчик. – Деревянные ступени, крыльцо.

Иван Крепцов поднимался ко входу сельской церкви. Утренняя служба ещё не началась, священник сам только что пришёл, и не успел ещё облачиться в рясы. Женщина, зажигавшая лампады и свечи у высоких икон, поприветствовала его и спросила благословения. Крепцов нечаянно хлопнул тяжёлой дверью и они оба тотчас же обернулись на стук.