В первые революционные месяцы Людовик еще пытался влиять на развитие событий, стараясь направить их в приемлемое для королевского престижа русло. 18 сентября 1789 года он утвердил декрет Национального собрания об уничтожении феодальных прав сеньоров. Но с каждым новым днем реальная власть все больше уплывала из королевских рук. На парижских улицах озлобленные агитаторы возбуждали чернь возмутительными речами. Неразбериха и полное отсутствие сильной власти отразились на снабжении столицы. В городе начался голод, который еще больше подстегивал решимость и злобу простых горожан. 5 и 6 октября 1789 года толпы парижанок осадили Версаль с требованием хлеба и переезда королевской семьи в Париж. Король и на этот раз поддался «уговорам» масс.

В Париже Людовик впал в апатию. Он находился фактически в положении заложника. События в столице разворачивались перед его глазами, словно картинки в калейдоскопе. Бессильный король мог лишь с изумлением наблюдать за происходящим, но влиять на что-либо он уже был не в состоянии. Первое время революционеры выступали с заявлениями о необходимости сохранения монархии, но постепенно лозунг республики завоевывал все больше и больше сторонников. Только Жильбер Лафайет оставался убежденным сторонником ограниченной монархии и считал Людовика XVI идеально подходящим для роли конституционного короля. Лафайет пытался найти в короле союзника, но тот не верил в искренность побуждений героя американской революции.

Штурм Бастилии. 14 июля 1789 года

В это время в королевской семье усилилось влияние королевы Марии Антуанетты. Она откровенно враждебно относилась к любым преобразованиям, а всех революционеров считала продажными канальями. Подкуп королева считала универсальным средством для решения всех проблем. И в самом деле, деньги у королевской семьи брали многие, в том числе пламенные ораторы революции Мирабо и Дантон, но реального влияния на их поведение королевские подарки не оказывали. Большие надежды Мария Антуанетта возлагала на иностранные державы, прежде всего Австрию и Пруссию. Она надеялась спровоцировать войну против революционной Франции и восстановить старые порядки с помощью иноземных штыков. Под давлением Марии Антуанетты Людовик обращался к иностранным державам с тайными воззваниями о помощи.

Мария Антуанетта с детьми

К 1791 году в королевской семье созрел план – бежать из Парижа. Присутствие короля в столице придавало революционным преобразованиям законный характер и лишало всяческой надежды противников революции на восстановление прежнего строя. В июне 1791 года Людовик с семьей пытался бежать из Франции и присоединиться к контрреволюционерам-эмигрантам, но недалеко от границы, в Варение, беглецы были опознаны и задержаны. Это нелепое бегство привело к тому, что король совершенно потерял доверие со стороны народа.

Для своего спасения король заявил о лояльности к революции и присягнул на верность конституции 1791 года. В официальных заявлениях он осуждал действия контрреволюционной эмиграции, но в то же время королевская семья поддерживала с эмигрантами тайные связи. 20 апреля 1792 года Людовик объявил о начале войны с Австрией. Продвижение к Парижу войск антифранцузской коалиции европейских держав, в которую помимо Австрии входили Англия, Голландия, Испания, ряд итальянских и германских государств, спровоцировало настоящую истерику среди революционно настроенных масс.

20 июня 1792 года толпа парижской бедноты ворвалась в королевский дворец Тюильри, чуть ли не до смерти напугав находившихся там членов королевской семьи и их слуг. Практически беззащитный Людовик XVI сумел успокоить разгоряченных людей, надев фригийский колпак и выпив вместе с ними за «здоровье нации». Толпа тщетно пыталась добиться от короля санкции на декреты о высылке не присягнувших революции священников и о создании в окрестностях Парижа военного лагеря для спасения столицы от австрийской и прусской армий. Масла в огонь подлило заявление командующего австрийской армией герцога Брауншвейгского, в котором он пригрозил разрушить Париж, если революционеры посмеют покуситься на безопасность королевской семьи.