Номера Евгения у меня нет и адреса тоже. Попрошу сегодня у Брянцева, он же не откажет лучшей подруге своей невесты, верно?

Получу контакты Азанова, позвоню ему, назначу встречу. Но не сегодня. Сегодня мне надо свыкнуться с моим положением.

А еще надо как–то рассказать Ксюшке. Представляю ее реакцию, ведь у меня выходит срок больше, чем у ее двойни.

Прямо сейчас хочется поделиться с кем–то… радостью?

Господи, стыд–то какой! Занималась сексом с первым встречным! И ладно бы пьяная была, а то ведь ни капли! Просто помутнение какое–то нашло. Повелась на смазливое лицо, красивое накачанное тело, соблазнительный баритон, неприкрытое желание…

Сказать по–честному, такого умелого любовника у меня еще не было, все остальные на его фоне просто померкли, именно поэтому я ни о чем не жалею.

Таким, как Азанов, грех отказывать. Вот я и не устояла.

Мда, не ожидала я от себя такого. Но что было, то было, как быть сейчас?

Меряю шагами одну комнату, другую. Автоматически торможу взглядом там, там, там. Здесь кроватку поставить, тут колыбельную. Видела специальные люльки – спасение мамочек. Потом, когда малыш подрастет, детскую сделаю, сама в комнату побольше переберусь, сейчас она выполняет роль гостиной.

Новую, более просторную квартиру пока не потяну, еще за эту не все выплатила.

Кручу в руках телефон. Позвонить, не позвонить единственному родному человеку?

И все–таки звоню абоненту, подписанному как «Мама».

Гудок, второй, третий.

– Ал–лё? – сипло.

– Мам, это я, – к горлу подступает комок от осознания, что ожидания насчет матери снова оказались обманчивы. – Как ты?

– Доча. А я это… спала, – язык заплетается.

– Опять пила? – горечь жжет горло.

– Чо сразу пила, – обиженно. – С соседкой домашней настоечки попробовали. Всего–то.

В трубке слышу глухой мужской бас. Тоже не трезвый.

– Да с дочкой я разговариваю, Семен, – огрызается ему и сразу меняет интонацию на елейную: – Доча, Юлечка, займи денежек до получки, а?

Отца не стало полтора года назад. Тромб. Спустя полгода после его смерти у мамы появился мужчина. К сожалению пьющий. И мама тоже стала составлять ему компанию. Я к тому времени давно жила отдельно и повлиять как–то на спаивание мамы не могла. Мои просьбы выгнать Семена мама игнорировала. Я хотела ее забрать к себе. Она ни в какую.

Уговоры, разговоры, лечение дают кратковременный эффект. Уверена, пока Семен живет с мамой, она так и будет пить, а он присосался к матери, как клещ. Кровопийца!

Чувствую себя беспомощной.

– Ты работаешь? – стираю со щек мокрые дорожки.

– В магазин фасовщицей взяли. Два через два. Зарплата маленькая… – жалостливо.

А раньше мама работала на перчаточной фабрике бухгалтером. Была почетным и уважаемым работником. Уволили.

– А Семен?

– Да… так… – отмахивается.

В последний раз Семен работал на автомойке. Недолго. Это было… месяцев шесть назад.

Денег я даю им мало, ссылаясь на ипотеку. Знаю, что пропьют. Сама плачу коммуналку, покупаю продукты, навожу матери красоту, когда приезжаю. Она красивая женщина, молодая еще, но гробит себя образом жизни.

– Так что, доча, насчет денежек… – заискивающе.

– После зарплаты переведу, мам. Сейчас потратилась на платье и подарок для Ксюхи. Она замуж выходит.

Противно, что приходится врать родной матери. Но моя ложь во благо. Деньги у меня есть, дам им – пропьют. Поэтому – так.

– Второй раз уже замуж! – камень в мой огород. – А ты чего?

Представляю, как познакомлю Азанова с моей семьей. И как засверкают его пятки.

Я работаю в салоне красоты и ежедневно обслуживаю от пяти до десяти женщин разного возраста. Многие охотно рассказывают о своих детях. Никому не нравится невестка, у которой пьющие родители. Боятся за наследственность.