Да. Шагаю ближе, полная злой решимости.

– Луна, – настигает меня предостерегающий голос демона. – Справа.

Бросаю короткий взгляд на низкий столик у окна. Серебряный браслет консультанта, тускло поблескивающий заключенной внутри магией, привлекает внимание. И бумага. Листы бумаги, сложенные аккуратной стопкой.

Осторожно, почти боязливо подхожу ближе. Магия, чужая, сильная магия, сродни той, которая запирала дверь, щекочет кончики пальцев. Энергия сильного колдуна тянется ко мне, зовет. Завораживает.

Мысленно отсекаю все лишнее – голос демона, далекий и какой-то злой, тревожное верещание Бряка. Магия влечет меня, и я не могу отказаться.

Что-то происходит, когда пальцы касаются пожелтевших по краям пустых листов. Что-то лопается, как наполненный водой пузырь, и на бумаге начинают проступать буквы. Черные буквы, складывающиеся в бессмысленные слова. В бессмысленные имена. В бессмысленные женские имена, незнакомые мне.

Кроме одного.

Прикусываю губу, чтобы не вскрикнуть. Отрываю руку от листов, и…

Шорох, треск, вой. Все начинается в ту же секунду, как разрывается мой контакт с чужой энергией. Меня накрывает волной пропитанного ярмарочными благовониями воздуха, а дверца шкафа, которую я так и не успела до конца открыть, распахивается сама по себе.

И оттуда скалит зубы демоническая тварь. Одна, вторая, третья…

Застывшая безмятежность, встретившая меня на пороге, разрывается утробным рыком. И я подсознательно понимаю, что не успею. Не успею отбиться, не смогу убежать.

Жилище Фантома, его последнее пристанище, оборачивается смертельной ловушкой. И остаточная магия – опасная, чужая магия, выплеснувшаяся, когда разорвался контакт с зачарованными листами бумаги, – набрасывается на меня с яростью ураганного ветра.

Пошатываюсь. Выкачиваю энергию из амулетов – едва восстановившихся, слабых. Вытягиваю руку, но не к тварям, а к демону. Три шага, как последние три удара сердца, кажутся медленными и почти вечными. Но потом…

Меня подхватывает неведомой силой, захлестывает волной темной, мощной энергии. Не успеваю даже моргнуть – и вот я уже за порогом квартиры в руках своего демона-защитника. Еще вдох – и сильная остаточная магия, высвободившаяся из разорванной защиты, настигает меня.

От невыносимой боли темнеет в глазах.

Я не замечаю, как демон, махом преодолев четыре лестничных пролета, выбирается наружу, как мы оказываемся в самом центре растрескавшейся мостовой – там, где свет не оставляет тьме и ее порождениям ни единого шанса. Солнце обжигает морду первой сунувшейся за нами твари, и та с разочарованным визгом снова скрывается в тени за входной дверью. Остальные мудро предпочитают не испытывать судьбу.

Демон по-прежнему удерживает меня на руках, тесно прижав к груди. Кажется, мой вес не причиняет ему ни малейших неудобств. Равно как и солнечный свет. Демон не щурится, не пытается прикрыть глаза. Его сердце бьется ровно и размеренно, грудная клетка вздымается и опадает с каждым вдохом и выдохом. Хоть занимающим иллюзорное тело демонам и не нужно дышать, Фантом-демон дышит, до мелочей соответствуя образу пограничника. Тот разве что запыхался бы, с такой скоростью сбежав вниз – дыхание не сбилось бы лишь у колдуна, а Фантом, насколько я знаю, колдуном не был.

Устало прижимаюсь лбом к плечу демона. Голова раскалывается от боли – высвободившаяся энергия разорванных заклятий ищет нового носителя, и я почему-то кажусь ей самым подходящим сосудом. Но только неопытная ведьма рискнула бы впитать энергию неизвестного колдуна, а я не такая и пару вещей об остаточной магии знаю. Оказаться во власти сильного мага – не самое приятное ощущение, а отвоевать потом свободу – не самое простое дело. Само собой, у меня нет ни малейшего желания проходить через это снова.