Ситуация складывается не в мою пользу. Кусочек солнечного диска еще виден над горизонтом, но на востоке уже собирается туманная мгла. Защитный круг на рыхлой земле горит тусклым огнем, который может иссякнуть в любую минуту. В центре я – раненая, ослабленная. Последние капли энергии из браслетов уходят на то, чтобы остановить кровотечение, и остаются только нож, пара костяных талисманов и защитные амулеты, которые активируются лишь при непосредственном контакте. Против зубов и когтей – так себе защита.

– Вот же… – сквозь зубы выдавливаю я.

Тварь согласно чихает. Уселась на задние лапы, повернула ко мне обгорелую морду и дожидается, когда солнце сядет, а круг погаснет. Теперь добыче деваться некуда. Можно и потерпеть.

Вот только по своей воле демонические твари на свету и в одиночку не нападают. В темноте или стаей – другое дело, но эта тварь одна, во всяком случае, пока – куда ни глянь, вокруг кладбища пусто и тихо. Значит, науськал кто-то. А кто, кроме Тухли, знал, что я в городе? Только Фантом, но он мертвяк, и я выполняю за него грязную работу.

Мертвяк…

Взгляд падает на белеющие надгробия. В любом другом месте можно было бы не пытаться призывать демона-защитника в таком состоянии, но рядом с кладбищем все иначе. Тут и строительный материал прямо под ногами, и завеса между той и этой сторонами тоньше. А когда альтернативой служит перспектива оказаться у зубастой твари в желудке, выбирать не приходится.

Кончиками пальцев рисую на земле волнистую линию. Намечаю место разрыва. Потом закрываю глаза и начинаю собирать приманку для демона.

Мне почти нечего предложить. Злость. Боль. Отвращение. Усталость. Что-то еще, не до конца оформившееся, непонятное. Похожее на тоску, наверное, но разве бесчувственные ведьмы могут тосковать? Едва ли.

Я выжимаю себя до последней капли. Собираю энергию эмоций, чувств и потаенных желаний в сложенных ладонях, предлагаю. И, лишь коснувшись линии разрыва, сразу же получаю отклик, будто нечто только и ждало, чтобы собраться, слиться в единое целое по моему призыву. Черная пульсирующая сила той стороны тянется ко мне в ответ, льнет к тонкой завесе. По каплям просачивается в наш мир.

Тварь нападает в ту же секунду, когда последний солнечный луч, на краткое мгновение задержавшийся на моих сомкнутых веках, исчезает во мгле. Круг, должно быть, погас чуть раньше, лишившись подпитки, и я снова оказываюсь распростертой на земле. Усвоившая урок тварь метит в незащищенные ноги, вспарывая тонкую корочку, затянувшую раны, вгрызаясь все глубже и глубже. Попытка вызвать демона лишила меня остатков сил, и я даже не пытаюсь отбиваться. Все магические побрякушки разряжены, а единственный нож надежно припрятан за голенищем сапога, куда никак не дотянуться.

А еще я устала – от однообразной любовной магии, каплю за каплей вытягивающей все человеческие чувства, от тошнотворных клиентов, от пограничников, никак не желающих оставить меня в покое. От слабости, приходящей тогда, когда отпускаешь демонов – отрываешь с частью себя, своей души и своей сути. От призраков и их глупых Последних Желаний, и от людей, которые когда-то верили в меня, хотя я все равно не могла оправдать их ожиданий.

«Эй, Фантом, зря ты на меня ставил, – проносится в голове четкая, окрашенная горечью мысль. – Не получится у меня расследования. Лучше бы сразу приказал убить себя».

А потом кто-то отрывает от меня демоническую тварь. Тихо, но отчетливо хрустят кости, затихает в холодном воздухе предсмертный всхлип. Нога в тяжелом ботинке пинком отправляет обмякшую тушу, разом переставшую быть большой, мохнатой и угрожающей, на рыхлую землю у моих окровавленных ног.