А я уже стоял за его спиной, и в руках у меня был один из целительских амулетов, которым и я обзавелся буквально пару часов назад. Это было дорогим, очень дорогим удовольствием.

– Ну, не дороже, чем эта лампочка, – усмехнулся я, бросив взгляд кверху, в то время, как мои руки проделывали уже закрепленные в памяти процедуры.

Судя по памяти Гарция, а теперь и моей, на такой кристалл, заряженный под завязку, пожалуй, весь трактир можно было купить. Если только Ганид не устроил здесь заначку на пару десятков золотых. Нет, наверное, не устроил – вон как на единственную золотую монету смотрел! А амулет-то слабоват оказался – для такой раны. Зарастет, конечно, все, но видеть парень не будет. Надо помочь.

Не отрывая теперь взгляда от головы мальчика, я принялся добавлять в тонкую зеленую струйку, что истекала в место соприкосновения макушки с камнем амулета, еще одну, немного потолще. Было, конечно, опасение, что что-то сделаю не так, но…

– Хуже не будет, – решил я, и в следующее мгновение увидел, как целые волны зеленого цвета буквально ринулись в атаку – как раз в том месте, где находился раненый глаз.

И совсем скоро я эффектным рывком завершил лечение. Только что: «Вуаля!», – не сказал. Или как там фокусники заканчивают свое выступление? Но эффект и без всяких слов оказался ошеломительным. Крохотные; тонкие и невидимые ноготки, удлинившие мои родные ногти во времени и пространстве – на пару миллиметров, и пару секунд – помогли мне аккуратно, и в то же время одним движением освободить лицо пацана от тряпок. Абсолютно чистое, кстати, лицо – даже без потеков засохшей крови и без единого рубца. И глаз сверкал, и даже вращался – как будто не верил, что возродился.

– Ну, как-то так, – чуть смущенно пробормотал я, оказываясь опять на своем месте, рядом с Галей.

Она ласково погладила меня по плечу: «Молодец!». А все остальные молчали. Даже не похлопали – обидно, однако!

Впрочем, мне их восхищения не нужно. Убедились, что магия тут действительно рулит, и хватит. Нет, еще одно – подарки такие раздаю, а моя Галя? Чуть подумав, я решил, что особой беды не будет, если я сделаю сейчас ей подарок при всем честном народе. Это я авансом – про «честной». Мало ли кто попался сейчас мне. Вон – китайцы, вроде, недобро глазами зыркают. Не все. Те, наверное, кто своих женщин здесь потерял. Ждут, что ли, что я их сейчас представлю в живом виде? А я не волшебник, я только учусь. И вообще – у меня чай стынет, и Паша не все рассказал…

После рассказа, который больше никто не перебивал, я задумался. И не только я. Потом я родил версию, которая, наверное, могла прийти раньше не только в мою голову.

– Там, между «Панорамой», и обзорной площадкой, где вы все были, метров… четыреста, наверное. Между нами дома какие-то были, дорога на Муром – там тоже машины катили. Да и по другую сторону от нашего ресторана, если его считать центром катаклизма, – тоже хватало строений. Если даже за радиус взять эти четыреста метров, то в теории сейчас по степи может куча народа бродить. И в Запретном Лесу тоже. Но последним, скорее всего, повезти так, как нам, не могло.

– А почему, собственно, вы именно этот ресторан считаете центром катастрофы?

Вопрос задал учитель; я от него иного и не ожидал. Кивнул:

– Можно на «ты». В империи Золт почему-то не принято выкать. И не забывай добавлять господин барон, или твоя милость. Именно так, – добавил я, увидев, как тот попытался возразить; сейчас уже говорил исключительно барон ван Столбов, – и никак иначе. Повторять больше не буду. И кланяться не забывайте. А что касается центра катаклизма, то все просто – там ведь находился я.