Корреспондент: —Лиза, страшно было читать все эти подробности о самолёте?

Радуга: – Это был даже не страх, а что-то сродни … даже не знаю, как сказать. Мне, наверное, дали время сделать что-то, что в будущем смогу сделать только я, или…я не знаю, что уж я такого могу сделать? Изобрету вакцину от всех болезней? Я в Мед-то со второго раза поступила. Сегодня вот две лекции прогуляла… Ну, в общем, в тот день я села на диван и по-настоящему поверила в Бога.

– Ты ходишь в церковь?

– Нет, просто перед сном порой читаю Евангелия. Это выносит или выбрасывает – как это назвать – точку концентрации моего вот этого – ума или сознания, что ли, из моей личности в пространство, в окружающий мир. А то, знаете, когда постоянно вращаешься вокруг своих мыслей, вокруг своего такого мирка, то вот у меня лично появляется ощущение, что я превращаюсь в пылесос! Да, в пылесос, который хочет проглотить самого себя. Понимаете, когда твоя личность всегда в центре внимания, твоего собственного внимания, окружающий мир постепенно сжимается до размеров точки, а твой собственный – разрастается, как атомный гриб. И вот внешний мир исчезает – это и есть смерть. Поэтому я читаю книги, которые вытаскивают меня из моей шкуры.

– И давно?

– Нет. С момента, когда разбился самолёт.

– Как ты узнала о катастрофе?

– По телевизору в гостинице. Сразу позвонила маме, сказала, что жива, что никуда не летела. А ведь хотела, я вообще люблю путешествовать, мечтала на Лондон посмотреть, тем более, олимпиада была позади, и здорово психанула, дура, когда у меня билет украли (Слава Богу!). Помню, тогда подумала, вот, не достойна я всего этого, в смысле – на мир посмотреть, выбраться из своего болота. А вот на тебе – наоборот всё оказалось.

– Из тех ребят ты кого-нибудь знала хорошо?

– Да. С Тянь Но Ю в одной комнате в гостинице жили, она третье место заняла. Потом Маша Ростовцева тоже, мы с ней ещё в Новосибирске на отборе познакомились, с японскими ребятами на ВДНХ ходили и на хоккей в Лужники, много было знакомых, Мацуру жалко – он первое место занял, мальчик с Хоккайдо. Он мне настоящую самурайскую стрелу подарил… Ни в жизнь на самолёте не полечу. И вообще, запретить их надо, нельзя человеку летать, пусть вон птицы летают, у них крылья.

– А на олимпиадах будешь выступать?

– На олимпиадах буду, без биологии скучно жить. Да к тому же, второе место – это не первое, есть мотивация побеждать в следующий раз. Только поеду на поезде…

…

– Если не секрет, чем сейчас обеспокоена современная молодёжь?

– Современной молодёжи нет времени сейчас беспокоиться, все в полном спокойствии трясут родителей купить им новые гаджеты, а главное – обновления, обновления, обновления! То есть в нашем классе, на пример, все сейчас удовлетворяют стремлению рынка сбагривать его продукцию. Предложение рождает спрос – вот в чём уникальность нашего времени, не спрос рождает предложение, а наоборот. Причём предложение любое. Мы берём всё, что дают. Горстка людей решает, что нам слушать, смотреть и как одеваться…А вообще, спросите меня лучше, как я сейчас провожу свободное время.

– Расскажи, как ты сейчас проводишь свободное время?

– Да как? Природу охраняю (улыбается).

– Кстати, с чего всё началось, я имею в виду твои знаменитые экологические акции.

– А-а. Это Вадик придумал, когда мы…когда мы на Озере сидели, он сказал, что вот, давайте пионеров из лагеря соберём – а рядом лагерь был – и организуем сбор мусора вокруг Озера. А там всё завалено всякой ерундой было, ужас, как там дети купались, я не знаю. Я говорю, давай.

Взрослые относились к ней, так скажем, позитивно, особенно те, кому она помогала, но всё равно как-то с опаской – хорошая, конечно, но больно уж чудная девка, так про неё говорили в Посёлке. Зато для сверстников своих Радуга была безнадёжно потерянным человеком: подумать только – ходит без телефона и не тусуется в клубе, и это в наше-то нелёгкое время! На переменах в учительской педагоги нередко вели задушевные дискуссии о причинах её альтруизма и филантропии. Говорили и о формирующем влиянии матери, которая была видной общественницей и всегда ругалась на собраниях с председателем поселкового совета, и, разумеется, упоминали о благоприятном воздействии школьной среды (когда поблизости находилась директор школы). Однако самым проницательным психологом и чтецом подростковых душ оказался уже упоминавшийся сосед Романа по переулку старик Михалыч.