─ Тогда отнеси ему свои записи, раз так хочешь справедливости. Но не рискуй сама, ─ буркнул Фернандо. ─ И пей кофе, он у тебя почти остыл.

Хоакина застыла с открытым ртом и поспешила захлопнуть его.

─ Не волнуйся, я не просил читать их до того, как ты все забыла, и не попрошу сейчас, ─ заверил ее муж.

─ Но я начала их уже после нападения, ─ пробормотала Хоакина. ─ Выходит… существуют другие?

─ Да, ты постоянно записывала что-то, ─ сказал Фернандо. ─ Сначала это были особенности местной жизни, которые тебе не знакомы, потом названия растений, животных, даже некоторые слова из диалекта синекожих. Ты писала мне короткие записки или даже письма, как будто мы не жили в одном доме. ─ Он внезапно широко улыбнулся, и на щеках снова появились ямочки.

─ Но где же они? ─ спросила Хоакина, озадаченно глядя на мужа. ─ В моей комнате их нет.

─ Возможно, ты куда-то спрятала их… ─ неуверенно сказал Фернандо.

─ И забыла, ─ выдохнула Хоакина, а потом испуганно прибавила. ─ А что если записи унес тот, кто напал на меня? Что если я вычислила убийцу?

─ Думаю, ты бы поделилась со мной, ─ нахмурился Фернандо. ─ Или хотя бы с доньей Терезой.

─ Если только она не… ─ испуганно начала Хоакина.

─ Или ее сын, которого она так защищает, ─ закончил Фернандо. ─ Но мы снова тычем пальцем в небо.

Хоакина залпом выпила остывший кофе и поморщилась.

─ Я бы так не сказала, ─ произнесла она. ─ Кто унаследует Хрустальный ручей, если Хуан Мануэль Феррейра попадет в тюрьму за убийство дяди? Донья Тереза?

─ Вероятно, ─ пожал плечами Фернандо. ─ Жена и сын дона Марсело погибли на «Покорителе небес», как и мои родители. И вскоре в Хрустальном ручье появились его сестра с сыном. Полагаю, будь другие родственники, они бы тоже слетелись на плантацию. Стать наследником дона Марсело означает сказочно разбогатеть.

─ А муж доньи Терезы оставил ей только долги, ─ кивнула Хоакина.

─ Хуан Мануэль Феррейра любит карты и роскошь. И высокого о себе мнения. ─ Фернандо чему-то усмехнулся. ─ Когда он только поселился в Хрустальном ручье, то поехал в Буэнавентуру на новом верховом ящере и в дорогом костюме. Рассказывали, как он ездил кругами по центральной площади, напротив церкви, явно красуясь. Однако ящер внезапно чего-то испугался, прокатил Феррейру через весь город, выскочил на побережье, забежал в воду и скинул всадника в океан. Роскошный костюм и самолюбование были безнадежно погублены. Местные парни, собиравшие ракушки, вдоволь посмеялись над жалким видом недавнего франта. А через несколько дней их нашли в заброшенной хижине со сломанными руками или ногами. Одни утверждали, что на них упала ветхая крыша, другие, что их проклял колдун вуду. Однако не исключено, что Феррейра отомстил за уязвленное самолюбие.

─ А в Хрустальном ручье есть колдуны вуду? ─ заинтересованно спросила Хоакина, невольно заслушавшись.

Фернандо кинул на нее недовольный взгляд.

─ Тогда там работала горничной одна колдунья, мамбо, как они себя называют. Вроде бы уволилась из-за преклонного возраста. Дон Марсело назначил ей пенсию.

─ Вот видишь.

─ Хоакина, мамбо не насылают проклятия и не ломают людям конечности, ─ возразил Фернандо.

─ Феррейра мог нанять бокора, как донья Ана, ─ поджала она губы, обиженная тем, что муж снова считает ее размышления сказками. ─ И бокор же мог убить дона Марсело.

─ Его ударили по голове пресс-папье, ─ настойчиво сказал Фернандо.

─ Санта говорит, что с пресс-папье что-то не так, ─ горячо возразила Хоакина, хотя совсем не собиралась говорить с мужем о слухах, которые собрала Соле.

─ Какая еще Санта? ─ изумленно моргнул Фернандо.