Механика Галилея на этот вопрос не отвечала, сведя время к «общепонятному». Она даже не ставила этот вопрос, его поставил Ньютон, создавший всеобщие, вселенские законы, но не местные, как у Галилея. Его линии были пригодны всегда и везде, но каждый раз они брали время движения самого предмета; каждая зеноновская стрела летела у него отдельно от всех остальных.

Таким образом, успехи динамики дались не бесплатно. Она упростила понятие, взяв от него только одно временное свойство – продолжительность явления, причем явления местного, каждый раз даваемого в опыте движения тел. Линию S, символизировавшую расстояние, или путь, можно выразить только через пространственное протяжение, и потому в рамках геометрической двухлинейной модели Галилея нам известен только вектор направления движения тела, но линия t, символизирующая время, вектора не имеет, у нее нет признака направленности. Две линии – это модель, изображение движения во времени. Насколько они реальны – неизвестно. Из какой-то всеобщей, везде и всюду текущей длительности берется кусок, и с его помощью измеряется движение данного тела. Поэтому из всех перечисленных во «Введении» свойств времени взято только одно свойство – длиться, свойство длительности. Пропала направленность, т. е. свойство упорядоченности, последовательности прошлого, настоящего и будущего. В модели если и есть отношение «раньше – позже», то это не качество, а количество: насколько раньше, насколько позже. Количественная определенность привела даже к тому, что время стало в модели накапливаться, считаться для удобства складывающимся, хотя на самом деле время не накапливается, а проходит. Иначе говоря, исчезла бренность, зато появилась сплошная линия длительности. Точка настоящего вытянулась в измеримую бесконечную линию, чего в действительности нет.

Вместе с направлением исчезла и необратимость. Время стало количественным явлением, т. е. его стало возможным не только складывать, но и вычитать.

Следовательно, прошлое и будущее в зависимости от потребностей данной локальной задачи могли меняться местами. Что происходило с телом в прошлом, что будет происходить в будущем? – простую механическую информацию о его более ранних или более поздних перемещениях легко можно было раскрутить в любую сторону. Иначе говоря, ничего особенного с телом не происходило, оно или двигалось, или покоилось, двигалось или с такой же, или с иной скоростью и потому вполне поддавалось этой «раскрутке». И сегодня, и тысячи лет назад тело двигалось по тому же строгому неизменному правилу. И потому рядом с t появился как бы, а вскоре появится и в самом деле так смущающий умы знак минуса, что для обыденной жизни является полным абсурдом. Время не может течь обратно, но только в одном направлении – из прошлого в будущее.

Таким образом, вместе с успехом механики по улавливанию движения время упростилось до одного своего качества – длиться. И символ t на самом деле не есть время, несмотря на привычное название, а только длительность. Конечно, их можно в обыденной речи отождествить, потому что время характеризуется прежде всего длительностью, но для строгих рассуждений следует разделять. Вместе с пропажей направления в механике исчезло и такое свойство времени, как необратимость, как становление и другие стороны, но это не недостаток механики, а ее достоинство. Для оперирования временем, как говорилось выше, нужны строгость и простота, и они достигнуты. Что было с Луной в прошлом? Столько-то лет назад происходили такие-то и такие-то затмения. То есть достаточно предположить, что ее орбита в течение лет не менялась, как можно рассчитать последовательность происходивших с Луной событий на любой срок вперед и назад. Разве это не замечательно!