– Вы что, собрались кого-то усыпить и ограбить, ребята? – полюбопытствовал Эпштейн.

– Сашенька, я не хочу тебе говорить, чтобы не делать соучастником, мне нужна только консультация. Подумай и скажи, ты же у нас гений.

Эпштейн подумал, что-то подсчитывая в уме, потом тряхнул лохматой головой.

– Учитывая усиливающий эффект, вызванный алкоголем, четыре миллиграмма. Большая доза может вызвать побочные …

– Все, все, спасибо, Саша, я только хотел убедить друга, который нуждался во мнении специалиста, но дальше можешь не говорить – Илюха в медицине, все равно, ни бельмеса не смыслит.

Открыв дверь туалета, Антон вытолкнул Эпштейна, и тот, пожав плечами, отправился к танцующим. Проводив его смеющимся взглядом, Антон повернулся к Илье.

– Видишь, четыре миллиграмма, это слово гения. Я же даю ей только два – никаких побочных эффектов! Учти только, когда проснется, будет злее, чем прежде.

– Ладно, как-нибудь. А раньше утра она не проснется?

– Обижаешь! Ее можно будет раздеть, искусственно оплодотворить и снова одеть – даже не почувствует.

– Ты… это… осторожнее, чтобы скандала не вышло – у нее папа в верхах работает.

– Ты что, старик, за кого меня принимаешь?! Я же говорю: искусственно оплодотворить, понимаешь? Искусственно!

– Тогда ладно, тебе карты в руки, начинаем.

Через полчаса Лиля мирно спала в углу на старом кожаном диванчике, укутанная пледом. Веселившаяся молодежь сновала мимо, не обращая никакого внимания на захмелевшую девушку – все сами уже были в основательном подпитии. Илья, посидев еще часок, благодарно встряхнул Антону руку и удрал домой – несмотря на уверения друга, он боялся, что Лиля очнется раньше, чем предполагалось. К его приходу гости уже начали расходиться. Незамеченный родителями, Илья проскользнул в свою комнату и вздрогнул, когда зазвонил телефон – первой мыслью было: Лилька очнулась! Он поспешно схватил трубку стоявшего у него в комнате параллельного аппарата, чтобы мать, занятая проводами гостей, не услышала звонка.

– Здравствуйте, с Новым годом, можно попросить к телефону Илью? – спросил звонкий девичий голос, который Илья мгновенно узнал.

– Оленька, неужели это ты?

– Я. Поздравляю тебя, Илюша, – сказала она степенно и по-взрослому солидно.

– Что-нибудь случилось, Оленька?

– Случилось: я тебя люблю! Люблю и не могу без тебя жить. Приезжай!

– Нельзя, ты должна сама понимать. Как твоя мама?

– Болеет. Мы встретили Новый год, и сейчас она уже спит. А я решила тебе позвонить и поздравить.

– Спасибо, моя хорошая, я тоже тебя поздравляю и желаю счастья.

– Мама через неделю уедет на месяц в санаторий, и я останусь совсем одна. Приезжай, Илья, пожалуйста!

– Оля, ты все знаешь – нельзя! И потом – у меня сессия.

– А что это такое?

– Я сдаю экзамены в институте.

– Ну… приезжай, когда сдашь. Илья, я достала у подруги «Лолиту» и прочла.

Илья нежно засмеялся:

– Понравилось?

– Да. Хоть на один день приезжай, ты же так любишь Ленинград.

– Хорошо, – сдался он, – на один день. Мы погуляем по городу – и все! Тем более, что родители моего друга, у которого мы… были, сейчас сдали эту квартиру, там нельзя.

– Просто приезжай. Когда ты приедешь? Я встречу тебя на вокзале.

– Четырнадцатого января у меня последний экзамен. Пятнадцатого утром буду.

Она встречала его на Московском вокзале, и бросилась на шею, едва он сошел с поезда.

– Я так скучала, так скучала! Пойдем.

– Куда? Давай, сначала поедим в кафе. Ты завтракала?

– Поедим у меня, я все приготовила, пошли!

– Как у тебя, а мама?

– Я же говорила: она уехала на месяц. Ты поживешь у нас.

– Ни в коем случае! – строго сказал Илья, уже зная, что не сможет отказаться. – Завтраком, конечно, меня можешь покормить.