– Нет, – Малеев поднялся, – я больше никуда не поеду, хватит! У меня семья, скоро родится второй ребенок, я не могу их оставить.

– Погодите, – Гордеев перегнулся через стол и ловко удержал Виктора за рукав, – сядьте, вы не поняли меня – я предлагаю вам использовать ваши природные возможности, но использовать их на месте, в Москве!

– Служить в милиции? Нет, меня от ментов ваших всегда воротило, честно говоря.

– В какой-то мере это и неплохо – к черту ментов! Нет, я предлагаю вам служить Родине совсем на другом фронте. Вы никогда не задумывались, что у страны есть враги здесь, внутри?

– Я понял, – Виктор снова встал, – нет, я не хочу. Я уже проливал свою кровь за страну Советов – там, куда такие, как вы и нос не сунут. Поищите других мальчиков для этих ваших игр.

– Что ж, Малеев, я говорил, что вы очень умны, – Феликс Гордеев больше не делал попытки удержать собеседника, но что-то в его голосе заставило Виктора остановиться на полпути к двери, – вы очень умны, Малеев! Так умны, что, вернувшись домой и найдя свою жену Анну законченной алкоголичкой, мешавшей жить вам и сыну, убили ее, инсценировав наезд. Никто даже не заподозрил вас, для всех соседей вы мирно спали дома. Только ваша мать, а? Может быть, она что-то заподозрила, и из-за этого у нее случился инфаркт, а? Хотя это ваше семейное дело, мы не станем вмешиваться, и мать никогда не выдаст своего сына. Следствие закончено. Вы сумели обмануть всех. Всех, но не нас!

– Я не стану с вами разговаривать, – Виктор круто повернулся на каблуках, – если вы можете что-то доказать – докажите! Докажите!

– При желании можно доказать абсолютно все, – медленно произнес Феликс, – но зачем? Кому будет польза оттого, что умный и смелый человек будет находиться в тюрьме, его мать зачахнет от горя, а молодая жена… что ж, жена – не мать, она молода и однажды кто-то другой утешит и приласкает ее.

– Хватит! – Малеев изо всех сил стукнул кулаком по столу. – Делайте, что хотите, но никто и никогда не сможет меня шантажировать! Делайте, доказывайте, а мы посмотрим, кто кого! Давайте! – он изо всех сил стукнул ногой по столу, который с грохотом перевернулся. Малеев угрожающе сделал шаг к Феликсу. Тот попятился, и в руке его оказался револьвер, направленный в грудь Виктору.

– Стой, не подходи!

Малеев был слишком зол, чтобы думать об опасности. Он остановился на мгновение и неожиданно пронзительно свистнул. Резкий звук на мгновение озадачил Феликса, но этого Виктору было достаточно для того, чтобы неуловимым движением выбить оружие из руки противника. Схватить его он, однако, не успел, потому что в спину ему уперлось дуло пистолета вбежавшего в комнату охранника.

– Отставить! – Гордеев спокойно поставил стол на место, потом поднял револьвер, положил его в карман и сел на прежнее место. – Садитесь, Малеев, продолжим наш разговор. Да садитесь же!

Виктор, тяжело дыша, опустился на стул, услужливо подставленный ему охранником. Глаза его еще горели ненавистью, мышцы были напряжены.

– Я тебе душу мотал, иди ты… – он выругался. – Попался бы ты мне в Афгане!

– Понятно, понятно, – кивнул головой Феликс, – вы лишний раз подтверждаете мое мнение о вас. У вас молниеносная реакция, великолепная подготовка, боевой опыт. Вы тот человек, который нам нужен. Я теперь понимаю, что вы не боитесь ничего – ни тюрьмы, ни угроз. Вы слишком сильны. Другое дело, ваш маленький сын – он еще так раним! Представляете, каково ему будет однажды узнать, что его папа убил его маму!

– Молчи, ты, падла!

– Я-то замолчу, но ведь я всего лишь представляю тех, кто решил вас, во что бы то ни стало, использовать. Не я, так другой. Вы должны подумать о своем сыне Алеше. Предположим даже, что суд не докажет вашей вины, но ведь людскую молву не остановишь – до мальчика все это когда-нибудь дойдет. Поставьте себя на миг на его место!