Время отшельника Лина Павлова

Тренировочная база Аякс, о. Русский

Это был первый раз, когда Алиса видела море. По-настоящему, а не мельком, по старенькому телевизору, который стоял в общем зале. Алиса все время – то есть, всю свою безумно долгую десятилетнюю жизнь думала, что море бывает только там, где тепло и стоят пальмы. А под ногами песок, и ходить можно босиком – не страшно, не простудишься. И шезлонги. Шезлонги – обязательно. Но, кажется, старенький телевизор все—таки слегка привирал.

Здесь не было ни пальм, ни шезлонгов. И море стояло перед Алисой шумное и серое, чуть темнее таких же серых туч над головой. Они сливались там, за горизонтом – море и небо, утопая в утреннем тумане.

А еще дул ветер, такой холодный, пронизывающий до самых костей, что Алиса не могла прекратить дрожать в своей легкой ветровке.

«Это вовсе не море, – думала она. – Совсем даже не похоже».

Большая и холодная лужа. Точно.

Алиса испуганно глянула на Катерину, которая стояла рядом с ней, словно ожидая, что та скажет что—то вроде: «Шутка! Алиса, ты что – поверила? Вот дуреха» и они поедут на настоящее море. Но та лишь посмотрела на нее сверху—вниз своими серыми, такими же серыми и такими же холодными, как море, глазами, и кивнула водителю.

Машина, в которой было так тепло и уютно все это время, что они добирались с причала до бухты, тронулась с места, лишая Алису последней надежды сбежать от этого странного моря.

– Пошли, – сказала Катерина, отдергивая полы пальто. Такого же серого, как и глаза Катерины – как и море, и небо. Тут все было серым.

Алиса шмыгнула носом и, обняв себя руками, кинулась вслед за ней. Катерна шла широкими шагами, не обращая внимания, успевает ли та за ней, а Алиса подскакивала, пытаясь не отстать, то и дело поскальзываясь на камушках, спрятанных под травой. Ей здесь не нравилось, совсем не нравилось.

Море вблизи оказалось еще более шумным. И пахло странно – Алиса никогда раньше не чувствовала такого запаха. Здесь в лицо попадала мерзкая морось, и от ветра начинали болеть уши. Катерина вела Алису к небольшим, деревянным домикам почти у самой воды – стены выкрашены в жуткий зеленый цвет, на одном из крылец сидит кот. Худой, мокрый, грязно—рыжий.

Алиса опять шмыгнула носом.

– Катерина, – раздался незнакомый голос, перебивающий шум накатывающих на камни волн. – Добрый день. Как добрались?

Катерина остановилась, и Алиса чуть не впечаталась лицом в серое пальто.

Перед Катериной стоял молодой парень, одетый в одну только футболку и легкие шорты. Как он появился, Алиса не поняла – была слишком увлечена разглядыванием домиков и кота на чужом крыльце. И дрожанием от холода, разумеется.

– Нормально, – ответила Катерина, хлопая себя по карманам пальто. – На море шторм собирается. Могут отменить паром. Мы успели.

Парень улыбнулся. Поглядел на Алису, старательно прятавшуюся за Катериной.

– Привет, – сказал он.

Та ничего не ответила, только глядела во все глаза на незнакомца.

Катерина посмотрела на Алису, на парня, снова на Алису и, раздраженно отбросив с лица кучерявые волосы, которые то и дело из стороны в сторону бросал ветер, фыркнула:

– Да пошло оно все к черту.

И что—то достала из кармана пальто.

– Ай—яй, – хмыкнул тот. – При детях?

– Да плевать мне, – пробурчала она, зажимая в зубах сигарету. Ладошкой прикрыла огонек зажигалки от ветра, и глянула на Алису. Та тут же отвернулась.

– Дети—дети – меня тошнит от этого. И от наставничества. Тоже.

– У тебя за всю жизнь был всего один ученик, – качнул головой парень. – Мне жаль, что так случилось, Катерина. Но у нас почти никого не осталось.

Катерина поморщилась. Запахло противным сигаретным дымом – ветер кинул его Алисе прямо в лицо. Теперь еще и хотелось чихать.

– Будь я здесь…

– Будь я здесь, Катерина, – мягко перебил парень. – Будь еще кто—нибудь здесь, начнись шторм на пару часов раньше, не случились задержка на речном вокзале, и еще сотни тысяч «бы», Катерина, которые уже ничего не изменят. Их больше нет. Аякс почти пуст.

Катерина поджала губы, на пару секунд отняв сигарету ото рта.

– Нам нужно возвращать все обратно.

– Предлагаешь просто забыть о том, как они вырезали половину базы? – зло бросила Катерина – от этого тона у Алисы по спине бежали неприятные мурашки. Или от холода – она не совсем поняла.

А еще это слово: «вырезали». Как можно вырезать базу?… И какую еще базу?

Алиса задумалась, и даже ветер перестал быть таким промозглым на пару секунд.

– Не забывать, – все так же мягко ответил парень. – Нельзя забывать. Но нужно восстанавливать Аякс. Ассамблея будет ждать нас на следующий Играх.

– Что? – возмутилась Катерина. – Какие еще Игры? Твой дом лежит в руинах, очнись, Аякс!

Алиса вздрогнула – она боялась, когда рядом кричали. Сразу двигаться становилось тяжелее, и ноги словно кто—то ватой набивал. А Катерина к тому же, казалась жуткой – еще более жуткой, чем море и ветер. И холоднее раза в три.

– Через два года. Позовем репортеров, пусть снимают Отбор.

– У нас и двух толковых магов не наберется – а ты предлагаешь Отбор? С ума сошел?

Про магов Алиса, конечно, знала. Читала в одной книжке. А еще знала, что все это – чушь. Это так говорили воспитатели: «чушь». А у Алисы совсем не было причин не доверять воспитателям. И потом – никто ведь не станет называть хорошее дело «чушью». Это даже звучит смешно. И нелепо.

Чушь.

Алиса хихикнула.

Катерина глянула на нее своим холодным взглядом, и та тут же испуганно закрыла рот рукой.

– Нельзя, – парень дернул головой – движение было резким и быстрым. – Нельзя дать Ассамблеи понять, что здесь никого больше нет. Пусть видят, что на Аяксе еще остались маги – и будут здесь, несмотря ни на что. Ты знаешь, как раньше называли между собой это место, Катерина?

– Пошел к черту.

– Крепость Аякс, – не обратил внимание на грубость парень. – Крепость.

Алиса глядела то на одного, то на другого – смысл беседы она перестала улавливать очень давно. Теперь просто разглядывала забавного парня и такую холодную и злую Катерину в ее сером пальто.

Парень был похож на Мишку из первой группы – но тот уже заканчивал одиннадцатый класс, был совсем взрослым, а что заканчивал этот парень, Алиса не знала. Судя по всему, особым умом он не отличался, раз стоял здесь, на ледяном ветру, даже не прихватив с собой самую простецкую кофточку. Да и взгляд у него был какой—то странный – совсем непонятный. Ни капли озорства и хитрости, как у Мишки. Только грусть. Все такая же серая, как море.

– Падет Аякс и нас просто сотрут с лица земли. Не будет больше Игр, не будет больше лицензий – колдовать вы сможете только под чужим присмотром. Ты этого хочешь, Катерина?

Та все еще молча и сердито курила.

– Дай слабину, и они нас отсюда выживут. Так везде работает.

– Мы словно одна единственная база здесь, – наконец, подала голос Катерина. – Выживут нас – найдутся сотни других. Страна огромна.

– Мы первые и последние, – парень отчего—то перевел взгляд с Катерины на Алису, словно обращаясь к ней. – Солнце встает у нас. Если б не мы, то кто бы его встретил?

И он подмигнул Алисе. Та робко улыбнулась ему в ответ – но улыбка получилась очень нервной.

– Здесь лежит граница между двумя мирами, Катерина, тебе ли не знать. Потеряем Аякс – потеряем весь волшебный мир.

Волшебный мир – это тоже «чушь». Алиса знала. Потому что прилагательное «волшебный» – это вообще сто процентная чушь, а Алиса совсем не глупая – даже помнит, что такое «прилагательное».

Парень присел на корточки перед ней.

– Тебя как зовут?

Вместо ответа та снова шмыгнула носом.

– Не говорит, – пожала плечами Катерина, все так же держа в зубах сигарету. – Она вообще мало говорит. Очень странная. Если хочешь знать мое мнение: из нее ничего толкового не выйдет. Так, серая масса. Но я—то что – простой исполнитель. Великому Аяксу лучше знать.

– Поэтому я отдал ее тебе, – с хитрой улыбкой сказал парень. – Неужели ты не сможешь сделать из нее что—нибудь «толковое»?

Катерина ухмыльнулась.

– А еще мне говорят, что я – бессердечная. У тебя нет сердца, Аякс, отдавать мне девчонку.

– Неправда, Катерина – и у тебя, и у меня сердце имеется.

– Девочка очень слабая, – добавила Катерина, не слушая парня. – В обычные времена ее бы не взяли. Ни за что.

– Сейчас не обычные.

– Она – бездарность.

Звучало, конечно, обидно, но Алисе было не привыкать. И пока ее больше волновал жуткий ветер, чем оскорбления.

Парень хитро глянул на Катерину и вновь перевел взгляд на Алису.

– Не слушай ее, – сказал он и протянул ей руку. – Я – Родион.

Та неуверенно дотронулась до его пальцев – на удивление, рука у Родиона была теплая, словно не он стоял здесь одетый в одну футболу и шорты. Парень сжал ее пальцы, глядя прямо в глаза, и улыбнулся.

– Добро пожаловать на Аякс, Алиса, – сказал он. – Надеюсь, тебе здесь понравится.

И Алиса, озадаченная тем, откуда Родион мог узнать ее имя, даже не заметила, как мокрый и облезлый кот, сидевший на крыльце, потянулся всеми четырьмя лапами и ловко забрался на деревянные перила. А оттуда сиганул вниз и пропал – зато вместо кота с громким криком в небо взмыла крупная чайка грязно—белого цвета.

Международный аэропорт Нарита

«7 стран – 13 участников – всего одна возможность победить».

Алиса зевнула, прокручивая статью вниз, и на секунду оторвалась от экрана.