– Да кое у кого инстинкт кобелячий разыгрался, вот и получил по дюже широкому хлебалу.

– В смысле? – не сразу сообразил глава каравана.

– Да чего тупить-то, – вздохнул главарь бандитов, – фраер этот полез мацать руками ей задницу, ну и словил в лоб.

– Бульбаш, ты что, совсем охренел! – Тропошник повернулся к предводителю наемников. – Не можешь своих дуболомов в узде держать?! Ты мне еще войну тут развяжи, дебил! Вы что, мать вашу, забыли кто вас кормит и за что платит!!!

– Да все слишком быстро произошло, – опустив глаза, произнес командир наемников, – уж очень шустрая сучка…

Тигренко, не меняя позиции, без замаха ударил, лишь довернув в конце корпус. Наемник, всхрипнув, подлетел и бесчувственно рухнул на спину. Остальные тут же вновь взяли оружие на изготовку, Тигренко даже не стал головой крутить, и так чутье подсказывало, что не менее десятка стволов уставились на него. Гвидон покачал головой, произнес, обращаясь, прежде всего, к своей маленькой армии:

– Отставить, разойтись! Готовиться к выходу.

Бойцы каравана нехотя стали отступать, двое, взяв под руки так и не пришедшего в себя Бульбаша, ушли последними. Остался лишь тот, которого до сих пор держала на мушке Рысь. Гвидон хмыкнул:

– Крутого вы, я смотрю, нрава, что ты, – торговец ткнул пальцем в грудь Тиграша, – что команда твоя. И девочка тоже, кстати, ты уж опусти свой грозный пистолет, хватит запугивать моего бойца.

Рысь злобно зыркнула на тропошника, но от комментариев удержалась и оружие все-таки опустила, вызвав неподдельный вздох облегчения у оставшегося наемника. Гвидон, отпустив ему мимоходом затрещину, мотнул головой, и наемник рысью унесся к повозкам.

– Ладно, теперь нам явно не по пути, – продолжил Гвидон, – не стерпят мои охранники такого, так что прощай, капитан, может, еще когда увидимся.

Тигренко лишь кивнул, а вот юный главарь бандитов, по-видимому, посчитал, что прощаться рано, сделав шаг к торговцу, произнес:

– Товарец есть, заторгуемся?

Гвидон презрительно изогнул левую бровь. Сан Саныч, посчитав это удачным развитием беседы, продолжил:

– Два контейнера присыпки.

– Ого! – Теперь брови тропошника поползли вверх в неподдельном удивлении. – Недешевая штука… так сразу и не отвечу, надо с другими торговцами переговорить.

– А мне не горит, давай так, – Саныч потер переносицу, – вы в Железку идете?

Тропошник кивнул:

– Да. Где-то дней на пять там задержимся.

– Вот и отлично, по дороге со своими все обсудишь, а там уже я тебя найду и скажешь, что порешили, идет?

– Идет, – торговец, явно повеселевший, пожал руку бандиту, хлопнул по плечу капитана и, развернувшись, зашагал к уже вновь выстроившемуся в поход каравану.

Костер горел ровным пламенем, на котором, что-то весело насвистывая, Кутузов жарил наловленных полчаса назад ящериц. Пахло от этого барбекю острым запахом полыни – это выгорали ядовитые железы. Но, как объяснил проводник бандитов, приступая к приготовлению, после термообработки яд этот неопасен для человека, по крайней мере в небольших количествах. Гринька, правда, язвительно пояснил, что одноглазый вообще готов есть все подряд и убеждать всех, что в небольших дозах даже плутоний не повредит. На что Иван заметил, что кто-то может кормиться сам, Гринька сразу же капитулировал и вызвался первым помощником повару. Настроение у всех было приподнятым, Кристинка уговорила Корявня найти более-менее чистый водоем. Саныч, привалившись к стволу дерева, дремал с блаженной улыбкой на губах. Тигренко присел рядом, разобрав автомат, приступил к чистке оружия.

– Спрашивай, капитан, – не открывая глаз, произнес глава бандитов, – вижу, не терпится тебе.