Был в его возражениях резон и Фенин прекрасно понимал это. Он внимательно, терпеливо слушал, а потом как бы сделав шаг навстречу его опасениям, примирительным тоном, и даже в укор Штольцу проговорил

– Ну, конечно, Виктор Васильевич – есть в словах ваших, в ваших замечаниях, доля справедливых опасений. Действительно, за последние несколько лет городская телефонная сеть практически удвоилась в объемах. Качество работы сети поднялось на высокий уровень. Действительно, надо усиливать, укреплять некоторые её функции. Надо укреплять достигнутое. Так подавайте ваши предложения! Будем рассматривать… И расстраиваться вам нет причин. Сеть никуда не денется. Как работали, так и будете работать!

Но сам-то он, также как и Штольц, прекрасно понимал – как прежде – не будет!

– Ну, и какую же роль на этой сети вы для меня заготовили? – не выдержал, спросил все-таки Штольц.

И тут вмешался в разговор Грачев – заместитель Фенина по экономическим вопросам. Как с плеча рубанул, уверенно, не раздумывая

– Вы останетесь работать начальником цеха!

И это, – прозвучало как приговор.

Штольц недолюбливал Грачева. Он знал его ещё с Эксплуатационно-технического узла связи, где начинал работать, прибыв в Синегорск после института по распределению. Грачев был на пять лет старше его, демонстрировал осведомленность во всем и очень был категоричен в суждениях. Работал в должности освобожденного председателя профсоюзной организации. Связистом профессиональным не был и продвигался по карьерной лестнице у связистов, больше, по профсоюзной линии. Старался быть на вторых ролях, на рожон не лез, избегал личной, персональной ответственности, прекрасно чувствовал себя в роли советника по любым вопросам. И вот, благополучно избегая любых столкновений и промежуточных начальнических должностей, оказывающих конкретное воздействие на реальную телефонную жизнь, не набив себе шишек практической работы, выбился наверх Грачев, всплыл неожиданно в ОПС, на недавно введенной новой должности – Коммерческого директора.

Штольц узнав об этом, сначала даже обрадовался. Все-таки вместе когда-то работали… Помощь какая-то будет! Ошибся жестоко…

И вот, этот самый Грачев зачитал ему приговор?

Шок, растерянность, осторожная надежда, что может быть, всё образуется, и вот, теперь – обида и ярость, через край перехлестывающая – всё это жестоко продолжало терзать Штольца изнутри. Действо продолжалось…

Основания для личной обиды были. И еще, чувство какой-то фатальной безысходности охватило Штольца, пыталось окончательно парализовать его волю.

Он уже проходил это однажды несколько лет назад. Исполнял обязанности начальника Эксплуатационно-технического узла связи, ждал утверждения в должности. И вдруг, как гром среди ясного неба, свалился тогда совершенно неожиданно претендент на должность начальника ЭТУС – Грачев – пламенный профсоюзный деятель, и ему крайне нужен был Штольц на этом предприятии, но только в качестве главного инженера, этакой рабочей лошадки…

Не вышло тогда по-грачевски. Фенин перебросил Штольца из ЭТУС в город, на хронически неблагополучное предприятие. Штольц (только бы не подчиняться Грачеву!) не раздумывая, как в омут бросился – возглавил Телеграфно-телефонную станцию и в короткие сроки ценой неимоверных усилий вывел её из прорыва. ГТС, которую он возглавляет, – это прямая наследница Телеграфно-телефонной станции, и сейчас, успешное предприятие во всех отношениях. И, наверное, от того что успешное, ликвидировать его надо?..

Не согласился тогда Грачев возглавить ЭТУС без толкового главного инженера под боком. Совсем другой человек стал начальником ЭТУС. Тогда, в угоду Грачеву, Штольца пытались понизить до главного инженера, а по сути – оставить в прежней, привычной должности. А сейчас – из опытного, во всех отношениях состоявшегося директора, в силу сомнительных обстоятельств, и вовсе, – предлагают опуститься ему до начальника цеха, по сути, поставив крест на его возможной дальнейшей карьере?!.. И опять, замешан в деле Грачев, и, похоже, не последнюю роль исполнял он в подготовке такого расклада.