– Как тебя зовут по имени и по отечеству?

– Луппою меня зовут, Самуйлов сын.

– Кто ты таков, сколко тебе от роду лет?

– Крепостной я, Новоторжскаго уезда вотчины помещика надворнаго советника Павла Петровича Львова деревни Вишенья, крестьянин; от роду мне осмнадцатой год.

– Грамоте читать и писать знаеш[ь] или нет?

– Грамоте читать и писать не умею.

– На исповеди и у святаго Причастия бываеш[ь] ли каждогодно или не бываеш[ь], ежели бываеш[ь], то у какаго священника именем и отечеством?

– На исповеди и у святаго Причастия не бывал назат тому года два, напредь же сего, бывал повсягодно села Рапачева у священника Козмы Карпова.

– Напредь сего ты не был ли за что в штрафах, под судом и в наказании?

– Напредь сего я в штрафах, под судом и наказаниях ни за что не был.

– <…> Я, Самуйлов, тогда же с означенными крестьянами50 и со старостою пошел [на господское гумно для молодьбы там ероваго хлеба], куда по приходе при самом господине моем Львове, пришедшем туда же к нам, зделав настилку снопов молотили оные. Вовремя каковаго молочения, тот Г[осподин] мой, находясь при нас на гумне, приказывал мне и протчим товарищам моим молотить силнее, что каждой из нас соответъственно силам своим и делал. Но господин мой был недоволен, особенно работою моею, за что вовремя самой работы, подойдя ко мне, бил меня по щекам руками своими, а по окончании молодьбы хотел наказать меня пáлочьем51