– Шо ты там со старухами торчишь? Давай к нам! – крикнул ей симпатичный высокий парень. – Не боись, мы не кусаемся.

Ребята засмеялись. Подойти Таня не успела: пришла бригадир и стала распределять работников по участкам. Сегодня был сбор вишни в квартале неподалеку от главного совхозного двора с техникой, поэтому пошли пешком. Каждому давали несколько рядов вишневых деревьев, которые тут почему-то называли ветками, по четыре в каждую сторону от проезда. Вишню надо было срывать с ветки вместе с хвостиками и аккуратно класть в небольшое ведро, а потом из ведра высыпать в устланные стружками ящики, стоящие штабелями в проезде между рядами.

Таня быстро приноровилась срывать так, чтобы хвостики оставались с вишнями – иначе бригадир забракует, но мыслями то и дело возвращалась к мальчику, который ее окликнул. Иногда она сердилась сама на себя: «Чего я о нем думаю? Подумаешь – позвал. И ничего это не значит». Работали с перерывом на обед до четырех часов дня, после чего вернулись на совхозный двор, к ожидавшему работников автобусу. Таня надеялась снова увидеть мальчиков, но их нигде не было. Ей очень хотелось спросить кого-нибудь, почему их нет, но она стеснялась – вдруг все подумают, что она ими интересуется. В автобусе все ехали с ведрами, полными вишни, наложенной горкой сколько возможно, а сверху подвязанной платками, чтобы не высыпалась.

– Ну что, не устала? Завтра дома останешься или со мной пойдешь опять? – бабушка с Таней шли от центра, где их высадил автобус до своего дома. У Тани что-то екнуло внутри, и она поспешно, но со старанием, чтобы голос не выдал волнения, выпалила:

– Конечно пойду! Чего дома сидеть.

– А может, отдохнешь завтра? Да свеклу еще прополоть надо, споможешь мне.

– Так я сейчас могу прополоть, пока ты ужин будешь готовить.

– Ну ладно, смотри, чтобы не тяжело было.

Следующим утром Таня проснулась рано, даже без бабушкиной побудки.

– О, ты уже встала. Ранняя пташка! Я только собиралась тебя будить. Ну давай, оладьи уже готовы, завтракай и пойдем, я пока курей покормлю.

Таня быстро зажевала завтрак, чуть дольше расчесывала длинные волосы перед маленьким зеркалом «мойдодыра» и решила не заплетать косу, а оставить просто длинный хвост. Подумала, надо ли сделать стрелки на веках, и решила, что не стоит, чтобы не было видно, что она специально прихорашивалась.

– Танёк пришла! Давай к нам! – как и вчера, мальчишки сидели на самом заднем сиденье автобуса.

Таня сделала было движение пойти к ребятам, но бабушка дернула ее за руку и посадила на место рядом с собой.

– Садись сюда.

Таня молча села на указанное место, подумав – интересно, откуда они знают, как ее зовут, и, может, надо было спросить у бабушки разрешения сесть с ними. Было слышно, как мальчишки громко смеялись, но из-за воющего и иногда рявкающего мотора пазика не было слышно над чем. Женщины, как и накануне, всю дорогу до совхоза пели песни. Расчет подойти к мальчишкам на совхозном дворе тоже провалилась – бригадир сегодня не распределяла участки – все сразу пошли на вчерашние места.

– Ба, а что это за мальчики с нами ездят? – Таня решила во время обеда выспросить бабушку, пока они сидели на перевернутых пустых ящиках и ели из поллитровых банок овощное рагу, привезенное из дома.

– Так это школьники практику отрабатывают. У нас это обязательно. Сельхозпрактика после девятого класса у них. Только все уже отработали еще в июне, а эти лодыри до последнего ждали. Там среди них только Толик ничего так, нормальный парень, самостоятельный. Он в июне за отцом в больнице ходил, поэтому только сейчас вот смог. А ты чего-то интересуешься? Смотри мне! С ними надо осторожно.