Даша с тоской смотрела вслед Петру, выходящему из комнаты.

Вдруг громкий продолжительный звонок оповестил, что кому-то не терпится попасть в квартиру Кирсановых.

– Кого черт принес? – удивился Леха и пошел в прихожую.

На пороге стоял одноклассник, Антон Шпултаков. Его слегка покачивало, глаза разбегались в разные стороны, на губах играла бессмысленная улыбка.

– Шпуля?! – поразился Леха, не ожидавший такого визита.

– Я. А что? Не пустишь? Я типа поздравить…

Шпултаков неверным движением потянулся во внутренний карман дорогой куртки и с трудом вытащил оттуда початую бутылку вина.

– О! Винище! – выпятил нижнюю губу Леха и отступил назад, как бы приглашая непрошеного гостя в дом.

Запнувшись и чуть не упав, Шпултаков переступил порог, стащил с себя куртку и вязаную шапочку, машинально пригладил волосы.

В прихожую вышли ребята и стали разглядывать одноклассника, как внезапно прилетевшего птеродактиля. Дело в том, что этот парень не водил дружбу ни с кем, держался свысока и наособицу, считая сверстников тупыми инфантилами.

– Привет, – неуверенно сказал Антон и пьяно ухмыльнулся. – Отжигаем?

– Привет, – ответил за всех Караежин. – Каким ветром?

– Попутным, братан, – ерничал Шпултаков и вдруг замер с открытым ртом.

Из кухни вышла Эля Киселева, признанная красавица десятого «Б». Небрежной походкой она приблизилась к столпившимся однокашникам, окинула презрительным взглядом Шпултакова и, гордо подняв красивую головку, направилась в большую комнату, из которой доносились звуки танго.

Антона будто подменили. Вся его спесь мигом улетучилась. В прихожей стоял жалкий тип с потерянным лицом. Ребята, кто равнодушно, кто с брезгливой усмешкой, отвернулись, разошлись кто куда, оставив поверженного воина одного – не то умирать, не то зализывать раны.

Снежная пелена превратила улицу в новогодние декорации.

«Как хорошо!» – подумала Лида, глубоко вдыхая пахнущий свежими огурцами воздух. Она спешила на работу, старалась идти как можно быстрее, но все время оскальзывалась и даже один раз упала на колено.

«Не хватало что-нибудь сломать», – рассердилась она. Пришлось отставить спешку и двигаться крайне осторожно, держась поближе к цоколю зданий.

Опоздав на пятнадцать минут, она влетела в вестибюль дома творчества, на ходу снимая пальто.

– Лидия Петровна! – раздался поставленный голос замдиректора Веселкиной.

«Влипла», – вздрогнула от неожиданности Лида и круто развернулась на голос.

– Зайдите ко мне в перерыв, пожалуйста, – с подчеркнутой вежливостью попросила Веселкина.

– Обязательно, Инна Ивановна.

Не заходя в преподавательскую, с пальто под мышкой, она ринулась в свою мастерскую, откуда доносился невообразимый шум – ребятня оттягивалась по полной.

– Здравствуйте, ребята, извините за опоздание. Сегодня так скользко, – оправдывалась она, вешая пальто на случайный гвоздь и поправляя прическу.

– Клевая погода, – высказался Эдик. – Как будто Новый год скоро.

– А вы видели, какие снежинки, Лидия Петровна? – протянув руку в сторону окна, воскликнула Рита. – Целые снежинищи! Правда же, Насть?

– Ага, – подтвердила подружка. – Размером с пуговицу.

– И я это заметила, – улыбнулась Лида. – Красиво, прям дух захватывает. А что это расшумелись так? Или погода подействовала?

– Погодка ништяк, – как бы про себя высказался Андрей, украдкой взглянув на Еву.

– Фи! – фыркнула та, капризно поведя плечиком. – Что хорошего? Идешь, как мокрый пес, с шапки капает, шарф мокрый. Противно. Фу!

– Ты, Силянина, не романтик, – небрежно бросил Эдик. – Вот Кошкина у нас романтик, даже романтище. Правда же, Андрюха?

Рита, как и в прошлый раз, показала задире язык и демонстративно отвернулась.