Он был прав, хотя признавать не хотелось.

– Есть еще одно условие, – добавил Максим. – Если через девяносто дней мы поймем, что эксперимент провалился – мы честно об этом скажем. Без фальшивого хеппи-энда ради аудитории.

– Договорились.

– Тогда остался юридический вопрос.

Я достала из сумки толстую папку, которую дали в агентстве.

– Контракт. Три экземпляра, всё официально. Пункты о конфиденциальности, финансовых обязательствах, условиях проживания.

Я листала страницы и чувствовала, как реальность происходящего накрывает меня волной. Это не просто безумная идея после расставания. Это юридический документ. Настоящий эксперимент. Три месяца с незнакомым человеком.

– Лофт на Красных Воротах уже арендован через агентство, – продолжал Максим. – Две спальни, кухня-гостиная, всё необходимое. Заселение завтра.

– Завтра? – У меня перехватило дыхание.

– А что, хотите отложить? Чем дольше тянем, тем больше шансов, что кто-то передумает.

Правильно. Если сейчас не подпишу, завтра найду тысячу причин всё отменить.

– Где ручка?

Максим протянул дорогую перьевую ручку. Взяла – пальцы снова дрожали.

– Анна, – тихо сказал он, – вы уверены?

Я посмотрела на него: серьезное лицо, внимательные серые глаза, ни тени насмешки. Этот человек воспринимал ситуацию серьезно. Может, серьезнее меня.

– Нет, – ответила честно. – Не уверена. Но сделаю.

Расписалась размашисто: "Анна Валерьевна Лебедева".

Максим поставил аккуратную подпись: "Максим Андреевич Ковалев".

– Ну что же, – сказал он, убирая документы. – Эксперимент официально начинается завтра в девять утра.

Я смотрела, как он собирает вещи, и только сейчас поняла: я подписала контракт на самую безумную авантюру в жизни. Девяносто дней с незнакомым мужчиной.

Что может пойти не так?

Кажется, я скоро узнаю.

Девять утра. Я стою перед входом в лофт на Красных Воротах с двумя чемоданами и четким планом действий, который уже трещит по швам от одного взгляда на происходящее внутри.

Анна Валерьевна Лебедева превратила пустое пространство в съемочную площадку, достойную федерального телеканала. Профессиональные камеры на штативах стоят в каждом углу, как молчаливые часовые. Кольцевой свет освещает кухонную зону так ярко, что хочется надеть солнцезащитные очки. А в гостиной уже установлен целый арсенал техники – от основной камеры до каких-то мелких устройств, которые, судя по LED-индикаторам, уже вовсю что-то записывают.

– Максим Андреевич! – Анна материализуется рядом со мной в ярко-розовом костюме и с двумя телефонами в руках. – Добро пожаловать в нашу студию! Уже семь тысяч человек смотрят сторис о вашем прибытии!

Наша студия. Семь тысяч свидетелей моего шока. Я мысленно корректирую план действий и пытаюсь найти в этом технологическом апокалипсисе место для нормальной человеческой жизни.

– Впечатляет, – говорю я, ставя чемоданы строго параллельно стене. Автоматически поправляю их положение – левый стоял на два сантиметра ближе к порогу. – А где, собственно, квартира?

Она заливисто смеется – звук одновременно звонкий и слегка истеричный, что выдает уровень её собственного стресса.

– Квартира И ЕСТЬ студия! Всё очень продумано. – Она делает широкий жест, как телеведущая, представляющая приз в игровом шоу. – Смотрите: вот эта камера снимает кухню, тот аппарат охватывает гостиную, а та красотка следит за прихожей. У нас будет полный охват всех активностей!

Кухню. Гостиную. Я перевожу взгляд с её восторженного лица на технику, которая мигает красными огоньками, словно система безопасности в банке.

– И сколько всего камер? – спрашиваю я, машинально подсчитывая видимые устройства.