– Значит, рисовала девочка.

– Да, это я рисовала, – мигом вставила Лала. – Сразу после обеда.

– Если бы рисовал Рики, на карте был бы мой сад, – справедливо заметил я. – Вас не должно это огорчать, господин Кырл. Дети просто играли.

– Позор! – воздела руки к люстре мамаша. – О, какой позор для Корка якшаться с анчу!

– Я не Корка, – взвилась Лала.

– Дети случайно познакомились ещё в прошлом году, – попытался я обрисовать ситуацию.

– Ага! Вот ты и попался, Миче! – подскочил глава семейства. – Вот уже год ты вынашиваешь этот замысел. Переселение на улицу поближе. План парка. Подкоп. Использование несовершеннолетних в преступных целях. Это заговор анчу против нормальных людей.

– Папа! – возмутилась из угла Мадина.

– Вы чего, какой ещё заговор?! – выступил Рики. А я спросил:

– А почему, собственно, вы меня записали в главари? Почему я, а не кто-то другой?

– Не знаю, – внезапно откровенно признался Корк. – Но ты просто вылитый главарь. В конце концов, Рики – твой брат, а не чей-нибудь. Он незаконно пробрался в мой парк.

Лала снова не утерпела:

– Если я – ваша Корка, то имею право приглашать своих друзей.

– В общем, так, – сказал своё веское слово папа Корк. – Ты, Миче, и твой Рики, вы будете задержаны, и вас отведут в тюрьму.

– Правильно! – обрадовался я. – Вызывайте полицию.

Часть Корков гнусно захихикала. Несколько человек, из тех, что помоложе, поджали губы и опустили глаза. Мадинка побледнела ещё больше и припала к плечу брата.

– Ты не понял, Миче, да? – скривив губы в усмешке, спросил предводитель шайки. – Не в ту тюрьму. В мой личный каземат. То есть просто в подпол. Будете ждать суда. Суд состоится… Ну да, состоится, наверное. Когда-нибудь потом. Я надеюсь, что не раньше. Пока ещё слух о вашем преступном деянии дойдёт до заинтересованных лиц! Уж я постараюсь, чтобы не завтра. Хотя и скрывать не стану, что вы задержаны и за что задержаны, это не в моих интересах. А прямо сейчас вам обоим достанется по двадцать плетей.

Я чуть не умер. Ладно я, но Рики, десятилетний мальчик!

– Это незаконно!

– Здесь я закон. Надеюсь, посидев в подполе, вы поутихните, – возразил негодяй.

– Да что они тебе сделали, папа? – подал голос Хрот. Его, ясное дело, не услышали.

– Меня тоже накажут? Тоже плетьми? – взвизгнула Лала. – Это я позвала и нарисовала. Я всем расскажу, так и знайте!

– Её уведите отсюда, – приказала Корка. – Заприте в чулане для нехороших детей.

Хрот и Мадина робко переглянулись. Наверное, им вспомнилось собственное счастливое детство.

Упирающуюся и вопящую Лалу выволокли за дверь. Мадина всплеснула руками и выбежала следом.

– Отпустите ребёнка – и можете запороть меня до смерти, если вам так хочется, – предложил я, задумавшись о применении боевой магии. Почему раньше не задумался? Да просто недостойно волшебника её применение против обычных людей. Вот это – вправду позор. Но, думается, я его переживу.

Рики, рыдая, повис на мне:

– Ничего не надо тебя запарывать!

– Весь город узнает о заговоре анчу. Причём, узнает тогда, когда мне будет нужно, – радостно потёр руки главный Корк.

Вечно он забывает, что я маг.

Я тоже потёр руки.

Итак…

– Ну всё, хватит, – подал голос, слившийся было с толпой Корков, принц Далим. Паршивцы зашуршали и примолкли.

А надо сказать, принц так и щеголял в местном наряде, снятом с меня, а я – в его кафтане. Когда он встал рядом со мной, кучка Корков охнула и откатилась назад. Далим заявил безо всякого предисловия – наверное, его знали в лицо:

– Братья Аги уходят со мной. Завтра ваш король узнает о недостойном и противозаконном поведении семьи Корк. Стыдно использовать детские игры как предлог для войны. Идёмте, Аги.