Пока он продолжил бормотать себе под нос что-то про сложносоставные водные извлечения, Дарья и Финн полностью освободили кувшин от содержимого, разлив его по нескольким колбам и отставив их в сторону. Каждый раз, когда от Ника доносилась очередная декламация физико-химических свойств изучаемого им отвара, они переглядывались и удивлённо улыбались. Такой увлечённости процессом мог позавидовать даже Финн. То и дело по лаборатории пролетало очередное: “Ха!”, или: “Есть!”. Вдруг Ник вскочил, и, не глядя на коллег, вышел в рабочий кабинет, лишь небрежно бросив: “Щас вернусь”.

Пока Дарья проводила измерения кувшина, а Финн вёл протокол и записывал результаты, Ник что-то нашёл в компьютере и распечатал текста на пару десятков листов. Взяв всю эту пачку бумаги с собой, он вернулся к пробиркам и микроскопу.

Так прошёл примерно час. Дарья за это время провела полный осмотр изучаемой ими глиняной посудины. Затем очистила внутреннюю стенку от остатков отвара и выяснила, что по всей поверхности кувшина изнутри идут надписи. Как их туда нанесли, оставалось загадкой не меньшем, чем: как их теперь прочитать? Наконец, Дарья громко выдохнула и села на стул: “Может, немного отдохнём?”

– Да, – слегка задумчиво ответил Ник, – пожалуй, стоит.

– Давайте чайку, может, дёрнем? – Финн, судя по всему, единственный не особо и устал. Хотя, строго говоря, он особо ничего и не делал, а, скорее, наблюдал за процессом.

Все трое вернулись в кабинет и развалились на стульях.

– Теперь осталось придумать, кто нальёт чай, – с милой улыбкой проговорила Дарья.

– Так это, пусть новичок наливает, – ехидно бросил Финн.

– А чо я-то? – Нику такой расклад сил явно пришёлся не по вкусу, – кто придумал, тот и вода!

– Справедливо, – Дарья слегка ухмыльнулась.

Недовольно ворча, Берггольц собрал по кабинету три кружки, за четвёртой зашёл к Дарье в кабинет и пошёл на кухню. Гатри ненадолго отвлёкся от работы, сухо поинтересовался успехом исследований. Дарья рассказала о жидкости, о необычном, практически идеальном, состоянии кувшина, о надписях на внутренних стенках.

– Теперь осталось придумать, как эти надписи прочитать, – подытожила она.

– Ну, – на секунду Карл задумался, – в отделе рентгенологии и спектрального анализа есть эндоскопический сканер. Они с его помощью снимают изображения внутренних поверхностей различных находок, куда просто так не залезть. Кажется, это как раз ваш случай.

– Отличная идея, – Дарья явно воодушевилась, – спасибо большое. Схожу к ним чуть позже.

– Без меня тут что-то обсуждаете? – Финн вернулся, неся сразу четыре кружки с чаем на манер официантки с Октоберфеста.

– Да не особо, – Ник принял чай, – спасибо! Но Карл придумал, как узнать, что написано внутри кувшина.

– О! Класс! Как сможем считать всё это, дальше я займусь. Языки – это моя тема! А чо там с отваром-то? – он вперил взгляд прямо Нику в душу.

– Пока я нашёл следы трифолина и изотрифолина, салициловой и иботеновой кислот и мусцимола.

– И что это значит? – Финн с важным видом демонстративно громко отпил чай.

– Скорее всего, в составе есть клевер и мухомор. Пить, – Ник с таким же важным видом сделал глоток из своей кружки, – не советую. Хрень, по ходу дела, токсичная и, возможно, слегка галлюциногенная. Уж больно много по концентрации там следов от мухомора.

– А ты, – начала Дарья тихим голосом, – я так понимаю, хорошо разбираешься в химии?

– Ну, – Ник слегка замялся, словно стесняясь, – не могу сказать, что прям хорошо. Но я вышел далеко за рамки университетского курса.

– Тебе это так нравится?

– Любимый предмет, – Ник развёл руками.