Вернувшись домой, Рико осторожно прикрыл за собой дверь, стараясь не разбудить своих братьев. Глубокая ночь окутала дом, и лишь тихое посапывание Мартина из соседней комнаты нарушало тишину. Он снял мокрые ботинки, оставшиеся после долгого пребывания на берегу реки, и прислушался. Вода, ветер, звёзды – всё это помогало ему отвлечься, но сейчас, вернувшись домой, он вновь ощутил тяжесть, давившую на плечи.

– Где ты был? – раздался резкий голос из темноты.

Рико вздрогнул. В углу гостиной, в кресле, сидел его отец, не спавший этой ночью. Его лицо было освещено лишь слабым светом уличного фонаря, проникавшим через шторы, но даже в полумраке было видно, что он недоволен.

– На реке, – тихо ответил Рико, стараясь не выдать своего волнения. – Просто подышал воздухом.

– Воздухом? – отец встал, его фигура казалась огромной в темноте. – Ты думаешь, я не вижу, что ты пропадаешь там каждую ночь? Ты уже не ребёнок, Рико. У тебя есть обязанности. Ты старший брат, и тебя ждут дома. А ты вместо этого бродишь где-то, как будто у тебя нет забот.

Рико сжал кулаки, чувствуя, как гнев и обида подступают к горлу. Он хотел крикнуть, что эти самые обязанности и заботы душат его, что он не просил быть «старшим братом», что ему тоже нужно время для себя. Но слова застряли где-то внутри, как всегда.

– Ты должен быть примером, – продолжал отец, его голос звучал холодно и отстранённо. – Лиор смотрит на тебя, Серхио тебя обожает. А ты… Ты ведёшь себя как эгоист. Ты думаешь только о себе.

– О себе? – не выдержал Рико. Его голос дрожал, но он не мог больше сдерживаться. – Я всё время думаю о них! О вас! Я делаю всё, что могу, но… – он замолчал, понимая, что дальше говорить бесполезно. Отец никогда не поймёт.

– Но что? – отец шагнул вперёд, его тень нависла над Рико. – У тебя есть всё, что нужно. Крыша над головой, еда, образование. Ты должен быть благодарен, а не ныть, как будто тебе так тяжело.

Рико опустил глаза. Он чувствовал, как внутри него что-то ломается. Он хотел сказать, что благодарен, что старается, что он просто устал. Но вместо этого он просто кивнул.

– Хорошо, – прошептал он. – Я понял.

Отец посмотрел на него ещё мгновение, словно ожидая, что Рико скажет что-то ещё, но потом развернулся и ушёл в свою комнату. Дверь закрылась с тихим щелчком, оставив Рико одного в темноте.

Рико стоял посреди гостиной, ощущая, как груз на его плечах становится почти невыносимым. Его глаза горели, но слёз не было – он давно научился их сдерживать. Вместо этого он медленно поднялся по лестнице, стараясь не скрипеть ступенями, чтобы не разбудить братьев.

Проходя мимо их комнаты, он на мгновение остановился, прислушиваясь к их ровному дыханию. Лиор ворочался во сне, Серхио мирно посапывал, а Мартин, их маленький «Соловей», тихо бормотал что-то неразборчивое. Рико вздохнул и зашёл в свою комнату.

В ящике стола лежала его тетрадь. Он сел на кровать, открыл её и начал писать. Слова текли на бумагу, словно пытаясь выразить всё, что он не мог сказать вслух. Тетрадь стала его единственным другом, в котором он мог быть искренним, не боясь осуждения или непонимания. Именно там он изливал свои эмоции, мечты и страхи, которые не мог разделить с другими. Это сделало его замкнутым и немного одиноким, но в то же время глубоко чувствующим и мыслящим человеком, который продолжал нести своё бремя, несмотря на все трудности.

«Иногда я чувствую, что меня нет», – писал он. «Что я просто тень, которая должна быть сильной, должна быть примером. Но кто я на самом деле? Кто я, если не старший брат, не надежда семьи, не тот, кто всегда должен быть идеальным? Я не знаю. И, кажется, никто не хочет это знать».