– Вряд ли они там все сплошь маклауды, – покачал головой майор. – Просто их технический уровень много выше нашего. Но ты не думай, и у нас есть, что им противопоставить, – и оружие, и защита.

– А почему тогда мы этого Нисара поймать не можем, если такие оснащенные? – ехидно проговорил лейтенант. – Он-то всего лишь человек, а не пришелец.

– Да из-за таких вот болтунов, как ты, и не можем! – спокойно сказал майор. И, увидев вытянувшееся лицо подчиненного, довольно произнес: – Расслабься, лейтенант! Шучу пока. А будешь все время болтать, забывая следить за окружающей обстановкой, – сделаю оргвыводы. Так что не расслабляйся. Говорить говори, а за местностью-то поглядывай. А что до Нисара, так потому и не можем мы его поймать, что он тоже человек и знает, чего от нас ожидать. И действует, кстати, тактически очень грамотно. Непрерывно перемещается, использует некоторое превосходство в мобильности и скрытности, чтоб его… Вот это и значит правильно использовать свои преимущества. С него пример надо брать, как можно вести войну против более сильного и многочисленного противника. Мотай на ус, пригодится, когда за пришельцев возьмемся.

– Ну что, док, выпускаете меня сегодня в небо? – с улыбкой спросил Питер Коэн.

– Да, все в порядке, – ответил доктор. – Правда, есть небольшая задержка времени реагирования в пятом тесте, я думаю, из-за повышенного давления. Оно отличается от вашей обычной нормы, хоть и в допустимых пределах. Кофе утром рекомендую не употреблять или добавлять побольше сливок либо молока. Иначе однажды я не допущу вас к вылету.

– Кофе не пить, жирное не есть, не курить, не пить, – вздохнул Питер, – ну что за жизнь?

– Издержки профессии, – пожал плечами доктор, – зато вы фактически не только летчик, но и астронавт. Если я не ошибаюсь, X-57 может «залезать» за границы стратосферы?

– Далеко за ионосферу дотянет, а это фактически уже открытый космос.

– Ну вот, вы можете лицезреть нашу планету из космоса.

Я думаю, это с лихвой компенсирует отказ от некоторых земных удовольствий.

Пока Питер застегивал рубашку, доктор заполнял журнал предполетного осмотра.

– Хотел спросить у вас, Питер, – поднял голову доктор, – вам не страшно летать?

– Вы имеете в виду страх разбиться? – переспросил Питер.

– Нет, я говорю о пришельцах. Не боитесь, что можете случайно встретиться с ними в космосе?

– Во-первых, над захваченными базами не летаю. Во-вторых, когда сидишь в кабине, все внимание занято показаниями приборов, не думаешь ни о чем. Хотя риск есть, ведь эти уроды могут расценить выход в космос как акт агрессии.

– Это называется дразнить тигра, – пошутил доктор.

– Но нельзя же из-за опасений отложить программы испытаний, – возразил Питер. – Если Х-57 пройдет их все, удастся в сотни раз снизить стоимость доставки груза в космос. И, кроме того, это веский шаг к освоению нашей Солнечной системы!

– Мне почему-то кажется, – ответил доктор, – им это не понравится. Извините, Питер, за глупые вопросы, можете идти.

– Спасибо, док.

Питер по праву считался одним из лучших летчиков-испытателей ВВС, именно его и выбрали, чтобы опробовать прототип аппарата нового поколения – Х-57. Коэна поражал потенциал, заложенный в этот аппарат. В атмосфере он не уступал по скорости и маневренности новейшим истребителям. Но если «потолок» обычного реактивного самолета не превышал 21 километр, то Х-57 мог выходить в ближний космос. Конечно, в управлении аппарат был сложен, да и некоторые узлы недостаточно отработаны, но все равно пилот верил в эту машину. Он считал, что именно за ней будущее, в том числе, возможно, и в войне с пришельцами. Потому что Питер Коэн был уверен: в конце концов земляне не согласятся стать игрушками этих самодовольных гадов.