– Идёт. Мне бы хоть на месяц здесь кого-нибудь посадить!

– Слышал, Эржебет рожает. Поздравляю.

– Не сглазь! Сам понимаешь, что моё место рядом с ней.

– Конечно. Себастьян освободится и будет у тебя меньше, чем через неделю.

Едва этот Себастьян Майер приехал в Россию, Сирхаев уже умчался в Будапешт, предоставив друзьям-коллегам вводить новичка в курс дела без его участия. Эржебет родила сына в тот самый момент, когда Валентин находился в самолёте. Прямо из аэропорта он отправился к ней. В палату его, предсказуемо, не пустили. Пришлось сесть в коридоре в режиме ожидания. Там его и застали пришедшие друзья Эржебет.

– Валентин, Вас не пускают к ней? – обратилась к нему на правах лучшей подруги Пинтер подошедшая Анна Молнар, самая младшая из присутствующих.

– Ничего не смог им противопоставить, – сокрушённо ответил Валентин, всё ещё не очень хорошо говоривший по-венгерски и, как любой начинающий, старавшийся строить слишком длинные и сложные фразы. – Может быть, Вас охотнее пустят?

– Попробую, по крайней мере…

Она маленьким вихрем налетела на дежурную медсестру, и та быстро сдалась, предпочтя гнев главного врача гневу этой искренней маленькой леди. Анна всегда была этаким вулканом эмоций, извержения которого поистине разрушительны для всех тех, кто пытался встать на её пути.

– Только не всей оравой! – из последних сил взмолилась женщина. Торжествующая Анна позвала Валентина, и они прошли в палату. Эржебет крайне обрадовалась их приходу.

– Эржи, привет! – радостно закричала с порога Ани. Пинтер счастливо улыбнулась:

– Видишь, я наконец выросла!

Все улыбнулись этому замечанию. Валентин продолжал молча любоваться своей Эржебет. Она обратила свой взор на него, победно улыбаясь:

– Ты гордишься мной, Вэл?

– Конечно, любимая. Это очень приятное чувство.

Анна с трудом сдержала смешок и отвернулась на мгновение, скрывая улыбку, а Эржебет словно и не замечала корявых фраз Сирхаева – венгерский язык, знаете ли, всё же очень сложен для изучения.

– Пойду позову остальных, – пробормотала Молнар сконфуженно. – Ты не против, Эржи?

– Зови, – ответила Пинтер, не отрывая торжествующего взгляда от Сирхаева. Анна постаралась как можно бесшумнее выйти из палаты. Ненадолго они остались одни. Момент крайне волнующий и недолговечный. Всего минута – и палата наполнилась людьми…

Валентин пробыл с Эржебет две недели, они даже успели пожениться за это время, а ещё за это время в Петербурге убили Себастьяна Майера. Пауль, сообщивший Валентину эту новость, велел ему сидеть тихо и не высовываться, пока профессионалы не разберутся, что к чему. Лёша Королёв был того же мнения. Сирхаев никого из них не послушался и, оставив молодую жену с ребёнком, улетел в Петербург.

* * *

– Я же велел тебе не приезжать! – кричал Алексей. Он был на взводе из-за второй своей ошибки. – Ты понимаешь, что мы по всему уступаем этим ребятам? Они застрелили Себа средь бела дня, пока мои ребята проверяли подъезд! С ним остался один, которого они со спины вывели из строя – он в больнице, но выживет!.. Они мастера! Тебя могут убить так же запросто!

– Лёш, значит так и должно случиться, – спокойно, абсолютно не повышая голоса, ответил Валентин.

– Да ты хоть о жене своей подумай! О сыне! Какой им резон в твоём трупе? Здесь шанс твоей смерти равен единице!

– Тогда я обречён. Но есть шанс, что Эржебет не тронут.

Королёв критически посмотрел на друга и хмыкнул:

– Ты, похоже, не понял угрозу!.. Тебя убьют.

Алексей не мог взять в толк, что Валентин не заботится о собственной жизни.

– Пусть. Я не могу подставить Бет под этих ребят.

* * *